достала бокалы для шампанского и начала разливать его так, как научилась у мужа: в наклоненный бокал, но не слишком осторожно – те, кто привык к шампанскому, особенно с ним не церемонятся. Про себя она быстро прикинула: шампанское – это лишние сто калорий. Придется не есть гарнир. Но рис Мэй себе уже положила. Теперь надо как-то сделать вид, чтобы Джей не заметил, а то его всегда раздражает, что она избегает риса, белого хлеба и пасты. И те их друзья, которые бесконечно подсчитывают гликемический индекс, тоже его раздражают.
Он поднял бокал:
– Я знаю, мы ничего не празднуем. Неприятность есть неприятность. Но, Мэй, это твой шанс. Это наш шанс. Ты всегда говоришь, что, когда выдается шанс, надо им пользоваться. Вот мы и воспользуемся. Поедем, как моя мама предлагает, в Индию, познакомимся с ее родней. От Нью-Йорка отдохнем.
Опять ссора. И все на ту же тему. Да еще сейчас, сегодня! Это его старый нелепый план. Она не спорит, его недавно здорово подставили. Слились две гигантские цепочки ресторанов Западного побережья, а его засадили этим заниматься. Он месяцами тогда по ночам работал, ходил с красными, как у кролика, глазами. Вот и придумал все бросить. Говорил, ему нужно взять тайм-аут: «Когда я в таком ритме вкалываю, даже не знаю, что мне нужно от жизни». Тайм-аут! Она-то видит, что он не о тайм-ауте мечтает. Он вообще собирается из своей фирмы уйти. Пусть что хочет ей заливает, а как одумается – где гарантии, что они его снова возьмут? Он сейчас попросту бросится головой в пропасть и ее за собой потянет.
И вообще, это несправедливо. Вывалил на нее свои «планы» и даже не дал ей сказать, что она собирается делать. Да понимает она, понимает! Ему обрыдло пахать круглые сутки. Когда они оба начинали консультантами, так вкалывать и ей радости особой не было. Только разница между ними в том, что она привыкла карабкаться с самого низу карьерной лестницы. Там, откуда она родом, даже лестницы никакой, на фиг, не существует. Потому-то ее первая работа бизнес-консультанта казалась ей чудом и невероятной победой. Она бы ее ни за что не бросила, если бы не… Родился Райдер, все стало не в два, а во сто раз труднее. Вот они оба и решили, что ей надо уйти. Няню-то они наняли, но не в няне дело. Няня у них и сейчас есть, но тогда, чтобы им обоим вкалывать по восемнадцать часов в сутки, нужны были две няни. И вообще, зачем тогда детей заводить? Мэй с тех пор построила собственный бизнес, написала книгу. Но и сейчас, если хотя бы один из них перестанет приносить каждый месяц домой гарантированную зарплату и оплаченную медицинскую страховку, у них никогда ничего не будет…
Но у них все было. Были двое детей, была арендованная двухэтажная квартира в Бруклине. Они смогли, они достигли.
Только теперь они в тупике. Мэй знает – Джею кажется, что он в тупике. Если бы не она, если бы не дети, разве занимался бы он тем, чем никогда не хотел заниматься? Порхал бы себе как бабочка. Мэй смотрела на мужа, и, как это частенько случалось в последний год, у нее чесались руки с размаху запустить в него бокалом. Родился в рубашке, само собой разумеется, окончил бизнес-школу, ту самую, которую до него окончил
