мимо ушей материнские подколы, Аманда – головой в омут – приступила к делу:
– Я хотела спросить… вы все, ты, мама, станете вы участвовать в соревновании с «Фрэнни»? Для телевидения? Программа называется «Кулинарные войны». Они хотят приехать, что-то вроде посмотреть, сравнить нас, оценить, чьи цыплята лучше. Все развлечемся, и для дела всем хорошо будет. А кто победит – неважно.
Энди стоял, привалившись к стене, видимо, потешаясь про себя над ними обеими и наслаждаясь неожиданной передышкой, но вдруг выпрямился:
– Ни фига себе! «Кулинарные войны» – это класс! Они что, правда хотят сюда приехать? Как тебе это удалось?
Как на это реагировать, Аманда не знала. Во-первых, она считала, что ей лучше обойтись без помощи Энди, а во-вторых, ее собственную роль в этом деле хорошо бы как-нибудь замять. Пусть лучше мать решит, что все устроилось без нее. Скажем, «Кулинарные войны» возникли на их горизонте с помощью магии интернета или просто любым другим чудодейственным способом. Она засомневалась, как всегда, ощущая присутствие самого дома. Только теперь оно не приносило того успокоения и умиротворения, которое дом давал ей раньше, к примеру, когда она рисовала огромную вывеску «Цыплята Мими», и по сей день красующуюся рядом со входом. На нее негодовала не только мать. Вот уже много лет «Цыплята Мими» возмущались ею ничуть не меньше, и прощать ее, предательницу и перебежчицу, совершенно не собирались. И все же ни с домом, ни с цыплятами ее связь так никогда и не разорвалась. Потому-то Аманде всегда казалось, что она бесповоротно предала здесь всех и все и одновременно никогда с ними не расставалась. Самой ей так только казалось, а ее сестра была в этом твердо уверена.
– Ты даже уйти нормально не можешь, – насмехалась Мэй, и была права. Аманда не знала, ушла она отсюда или нет, а если ушла, то, видит бог, очень недалеко.
Ладно, хватит, надо сосредоточиться. Мать наняла Энди. Может быть, это знак, что она тоже готова к переменам? Аманда продолжала:
– Они победителю дают приз. Сто тысяч. За лучших цыплят. – Приз не только за цыплят дают, а и за многое другое, но пусть лучше мать думает, что только за цыплят, она тогда решит, что у «Мими» тоже есть шанс выиграть. – По-моему, это шоу многие смотрят.
Барбара уставилась на нее. Рот приоткрыт, лицо не дрогнуло – по лицу, что она думает, никогда не понять. Потом мать нахмурилась:
– И что? Ты, значит, хочешь ввязаться в эти «Кулинарные войны»?
Как ей теперь ответить? Аманда не помнит случая, когда бы Барбаре хотелось того, чего хотелось ей. Но, может быть, Нэнси права, и участие в «Кулинарных войнах» – исключение, и желания матери и дочери могут совпасть.
– Я просто подумала, что нам всем новые клиенты не помешают. «Фрэнни» они тоже ой как нужны. Ведь в город теперь мало кто приезжает. А «Кулинарные войны» – все же реклама. Вот реклама нам и поможет.
Кабы она только знала, что мать хочет от нее услышать. Она и сама понимала, фонтан
