прямо в ресторане накашлял кровью на стол и объяснял своим друзьям, что это просто желудочный кашель. Пустяки. Он отказывался от лечения, чтобы никому не доставить хлопот.
Это зря он так делал. Во-первых, он мог перезаражать других. Во-вторых, заботиться о себе – это нормально. И лечиться за деньги нормально и даже хорошо. Это работа и доход для коллег-докторов.
И Чехов был очень воспитанным и деликатным. Однажды он несколько часов простоял на ногах во время юбилея, когда его поздравляли. Только улыбался тихо. И скрывал, что вот-вот упадет…
Это зачем такое делать? Если бы он сидел или даже лежал на диване, если бы плюнул на юбилей, он бы дольше прожил. Или хотя бы не страдал бы так. Ничего плохого ровным счетом не случилось бы, если бы он отказался от юбилея или сел в кресло…
Добрый воспитанный человек губит себя. И довольно легко предсказать его раннюю гибель, если хоть немного знать психологию.
Хороший деликатный человек причинит себе больше вреда, чем ему причинят враги. Он сам себя истязает. И делает это бесцельно, к сожалению. Нет смысла в этом изуверском отношении к себе, если речь не о святом и не о подвижнике.
Устали стоять – так присядьте или прилягте. Плохо себя чувствуете – скажите об этом вслух. Заболели – примите ответственность и лечитесь, спасайте себя. Не хотите отвечать навязчивому незнакомцу или наглому потребителю – не отвечайте. Или просто устали – тоже не отвечайте.
Никто не умрет без вашего ответа и избыточной деликатности.
А вот вы можете умереть. Как Чехов. Которого очень жаль.
Можно пережить врагов. Можно пережить друзей
Пережить родных и любимых.
А можно пережить самого себя. И жить дальше в виде телесной оболочки, не жить, а существовать. Так существуют люди, которые духовно умерли и просто влачат биологическое бытие. Едят, пьют, разговаривают, но они почти неживые.
Пережить себя человек может в двух случаях.
Если он утратил то, что любил больше себя самого и больше всего на свете. Так иногда матери и жены умирают душевно вместе с любимыми. Удар был слишком силен; энергия жизни ушла вместе с тем, кто был дорог. Жизнь продолжается, но человек не живет…
Или человека лишили права жить, творить, говорить и думать так, как ему присуще. Так морально погиб писатель Михаил Зощенко. После удара, нанесенного братьями-писателями, после публичного унижения, он продолжал писать. Но это были жалкие и бесталанные тексты, пустые и мертвые… Он умер при жизни.
Это трагедия.
Но бывает, что человек переживает себя без ударов и утрат. И в пятьдесят лет это уже старик. Глаза у такого человека старческие. И сам он совершенно пуст; хотя может неплохо выглядеть и работать.
Он не интересуется будущим. Не надеется на лучшее. Круг его интересов узок: здоровье, дети, дом, деньги. Больше с ним не о чем говорить. А вы помните его энергичным, веселым, увлеченным, живым! Но он потух, как перегоревшая лампочка. Перегорел,
