его силуэт напоминал гигантскую мышь, крадущуюся через зал на задних лапах.
– Чёрт, да он же карлик! – раздосадовано шепнул Людовик и отодвинулся от двери, уступив своё место Вивонну.
– Он один? Может, поймаем его? – вопрос де Вивонна был чистой воды формальностью. Не дожидаясь ответа, он со всей силы толкнул дверцу. В тот же миг колокольчики больших напольных часов в дальнем конце зала начали отбивать время – четыре часа. Их мелодичный перезвон заглушил жалобный стон дверных петель, но последовавший затем грохот сорвавшейся с крючка щётки повторился гулким эхом, прокатившимся по всем близлежащим галереям и залам.
Де Вивонн и Людовик вылетели из укрытия. В темноте они не сразу смогли разглядеть фигуру незнакомца, но присмотревшись, увидели, что тот успел забраться с ногами на табурет перед большими напольными часами и протянул руку к крышке позолоченного купола, увенчивавшего массивный корпус часов с циферблатом, закрытым за застеклённой рамой в виде дубового венка. Слышно было, как отворяясь, протяжно пропели давно не знавшие масла петли рамы, тихо звякнуло стекло, а затем скрипнула отворяемая панель циферблата, за которой скрывался механизм часов. Незнакомец поднял сжатую в кулак руку и что-то просыпал прямо на часы.
До слуха следивших за ним охотников донёсся едва различимый шорох сыпавшегося на пол песка. Но не только это. В следующее мгновение заскрежетали металлические шестерёнки, раздался протяжный стон и резкий щелчок лопнувшей от перенапряжения пружины. Серебряные колокольчики, которые звонко отбивали наступившее время, замолчали, так и не отбив в последний четвёртый раз.
– Я приказываю вам стоять! – выкрикнул Людовик и побежал к незнакомцу. – Ни с места! Не смейте!
Тот резко обернулся, и от этого неловкого движения табурет под ним зашатался. Чтобы не упасть, он попытался удержать баланс, широко раскинул руки, ухватился за гардину и неуклюже потянул за собой. С глухим шорохом тяжёлая парчовая ткань начала оседать, а под её массой с креплений сорвался длинный карниз из литой бронзы. Раздался громкий треск рвущейся ткани. Грохот упавшего карниза звенящим эхом прокатился по пустому залу и примыкавшим к нему галереям.
– Держите его, Луи-Виктор! Держите! – закричал Людовик. Юркий, как угорь, карлик выскользнул у него из рук и ловко увернулся от повторного захвата.
– Стоять, коротышка! – хриплый голос де Вивонна слился в смешном дуэте с высоким фальцетом незнакомца.
– Сам коротышка! – выкрикнул тот, едва не попавшись в крепкие тиски рук маркиза, попытавшегося поймать его сзади.
Людовик хотел помочь другу, но в темноте запутался в упавших на пол гардинах и, в довершение беды, споткнулся об обрушенный карниз. С глухими проклятиями и стоном от боли в подвёрнутой лодыжке он пытался высвободиться, когда из темноты послышался двойной вскрик. Зал тут же огласился грубыми площадными
