и покосился на дверь в кабинет. – Кажется, сюда идут!
– Чёрт! Если они посмеют заглянуть ко мне в постель, я не ручаюсь, что смогу притвориться спящим, – сдавленным шёпотом вскрикнул Людовик.
– А и не притворяйтесь, сир, – предложил де Вивонн, а сам тем временем подошёл к двери в комнату Бонтана. – Выскажитесь на этот счёт! Пусть не думают, что вы всё ещё тот мальчик, которого можно контролировать и перевозить из одной резиденции в другую, как какую-нибудь куклу.
– Да вы вольнодумец, Луи-Виктор! И мне это нравится. Нам нужно чаще выходить на совместные прогулки по ночному Лувру, и не только, – усмехнулся Людовик и задёрнул полог, после чего укрылся одеялом по самый подбородок.
Раздавшийся громкий стук в дверь застал де Вивонна на пороге комнаты камердинера. Он едва успел прикрыть за собой дверь, когда в спальню короля вошли де Грамон и Дезуш. Два гвардейца нерешительно мялись на пороге, но остались стоять за спиной у своего начальства. Все четверо замерли и притихли, затаив дыхание. Наблюдая за ними в узкую щель, оставленную между неплотно задёрнутыми занавесями, Людовик подумал, что эта импозантная группа напоминала ему воришек сладостей, застигнутых врасплох во дворцовой буфетной.
– Сир! – громким шёпотом позвал герцог де Грамон и высоко поднял ночник со свечой, осветив себя самого и стоявшего рядом с ним Дезуша. – Сир, это я! Со мной сержант Дезуш! Мы пришли, чтобы удостовериться.
– Что такое, герцог? – изобразив сонный голос, проговорил из-под одеяла Людовик и для пущей достоверности громко зевнул.
– Вы уже не спите, сир? – прогудел голос Дезуша, и Людовику пришлось до боли прикусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Теперь уже нет, – ответил он и откинул одеяло от лица, чтобы приподнять голову над подушкой. – Вы разбудили меня, господа! Могу ли я узнать, чему обязан этим визитом?
– Да, сир! Это всё из-за попытки грабежа в приёмной её величества, – ответил Дезуш, тогда как де Грамон внимательно всматривался в щель между занавесями в попытке разглядеть лицо короля.
– С её величеством всё в порядке? – спросил Людовик со всей суровостью, на которую был способен, с тем, чтобы перехватить инициативу в разговоре.
– Нет поводов для беспокойства, сир! – на этот раз заговорил де Грамон.
– В таком случае, герцог, соблаговолите объяснить, зачем вы здесь? Это дело не могло подождать до утра? – Людовик вполне достоверно разыграл недовольство, вызвав одобрительный смешок де Вивонна, который подслушивал этот разговор, прижав ухо к двери.
– А вы не хотите узнать о том, что именно там произошло, сир? – дерзнул ответить вопросом на вопрос гасконец и, прошагав через всю комнату, приблизился к постели.
– Я уже спросил вас об этом, герцог! – ещё строже проговорил Людовик, стараясь не шелохнуться.
– И я готов ответить, сир! – резким
