ненадолго.
Кристально-белый луч, как тонкая игла, пронзил чёрную завесу и скрылся. Немного погодя я увидела десятки, а потом и сотни таких же ослепительных лучей.
Я ещё никогда не ощущала такой смертельной усталости: сил едва хватало даже для того, чтобы разлепить веки. После недолгой болезненной дрёмы ко мне вернулся слух. Я услышала тяжёлые шаги и мужские голоса.
Начало постепенно улучшаться и зрение. Я разглядела чьи-то руки в чёрных перчатках, своды высокого потолка и массивную колонну.
– Разойдитесь! – вдруг донёсся до меня как громовой раскат страшный мужской голос, и я зажмурила глаза. – Черви могильные, всех передавлю! Варфоломей, скальпель мне.
Страх оказался сильнее, чем любопытство, и я решила притвориться спящей. Тем временем, я стала чувствовать своё лицо. Локон волос защекотал щёку, а губы стянула нездоровая сухость.
– Скальпель, болван! – вновь оглушил меня требовательный голос.
– Но, ваше сиятельство… – попытался возразить слуга. – Это же Юлия Романова! Ваш сын…. Дружит с нею!
– Да будь она проклята – эта дружба, как и все его безрассудные порывы к свету! Дай скальпель, дурень! Не то тебе не поздоровится!
Предупреждение подействовало.
– Ну, наконец-то! – звук потирания ладоней сменился низким самодовольным смехом князя, и я почувствовала, как его холодные пальцы нащупали на моей шее крупный сосуд. – Кровь…. Кубок мне, и поживее! Куда девался кубок, дурни?
Я с животным ужасом осознавала, что ещё несколько мгновений – и он убьёт меня. Гибель казалась неизбежной. Однако тот, кого я прежде видела в вороньем обличье, вновь начал бороться за спасение моей жизни.
– Зачем вам эта девушка, барин? – снова вмешался Варфоломей. – На леднике уже есть свежая кровь!
– Ты слишком говорлив, Варфоломей, – упрекнул его хозяин, и звук положенного на стол инструмента позволил мне хотя бы ненадолго перевести дыхание. – Молчи, не то поплатишься за неповиновение! И брюхатую жену твою не пожалею! Дочь, сын, потом снова дочь. На кой чёрт тебе четвертый сдался?
– Не гневайтесь, ваше сиятельство. Дети век свой служению вам и вашему сыну посвятят…
– Ну да чёрт с вами! Пусть рожает. Девка у тебя старшая красивая. Подрастёт – к себе её заберу. Место Арины займёт, скоро станет стара.…
Панический страх перебивал во мне все остальные чувства. Я ощущала себя как домашняя птица перед большим сельским праздником.
– А вот и кубок подоспел! – яростно воскликнул Виссарион. – Пора наполнить его!
В этот миг мне с ужасом представилось, что ещё немного – и это чудовище изгонит из моего тела ещё тлеющую жизнь.
– Что здесь происходит, господа? – вдруг зазвучал очень знакомый мне голос.
Я с трудом приоткрыла глаза. Мой взгляд выхватил из толпы чёрных одеяний силуэт Нестора, облачённый во что-то светлое.
– Уже и отца не примечаешь, – вновь зазвучал голос Виссариона, непривычно снисходительный и нежный.
– Доброе утро, отец, – с почтением поприветствовал его Нестор.
– Как спалось тебе? Не тревожила ли тебя луна?
– Благодарю. Почивал отменно.
– Ну вот, опять то же самое. И взгляд всё тот же отрешённый как у дряхлого монаха. И не наскучило тебе меня бесить? – голос Чёрного князя вновь огрубел от гнева.
– Я не знаю, как понять вас, отец.
– Зеркало в раме золочёной – вот единственная икона твоя! Ты должен обожать себя, боготворить себя! Ещё недавно я не мог налюбоваться тобой, в ком воплотилась моя мечта о бессмертии! Но ты снова сидишь взаперти, с колбами да книгами, на служанок не глядишь.
– Дворовые девки меня не привлекают, – признался Нестор. – И никогда не привлекали.
– Каков же ты, а! – воскликнул Чёрный князь. – Кстати у меня прекрасная новость для тебя. Марго Оболенская собирается к нам в гости.
– Марго?! Какого дьявола? Я презираю её! – с омерзением выпалил Нестор.
– Чистая гладкая кожа, дивные очи кошачьи…. Высокая грудь, тонкий стан, роскошные волосы, жемчужные зубки. В чём ты мог найти изъян?
– Нрав у неё дурной, хотя и миловидна. Чёрная ведьма и куртизанка!
– Ну, полно, – остановил сына Виссарион. – Ты сам похуже любого колдуна! Или ты думаешь, я не знаю, что ты именуешь занятиями химией?! Не будь глупцом. Вы с Марго великолепную составили бы пару.
– Не станем говорить об этом, – строго и твёрдо произнёс Нестор.
– Отчего же не станем? –
