и говорите, а то я по телу резаком не красиво рисую.
– Я в кресло сесть могу? – уточнил Никита и усмехнулся.
– Хорошо, но я слежу за Вами, – предупредила я.
– Может на «ты», не на много я тебя старше, Коралина? – предложил учитель.
– Не стоит, но Вы-то давно перешли, еще в первый день, – отозвалась я.
– Но я, вроде как, учитель, а ты ученица. Есть у меня такое право. Да, сядь ты, расслабься. Не трону я тебя, обещаю. Понял уже, что взрываешься в два счета.
– Я Вам не верю, – проговорила я и отрицательно покачала головой.
– Это я тоже понял, но так тебе легче будет воспринимать информацию. Ты злишься на меня за что? Ты вчера другой была, а сегодня готова убить меня. Столько ненависти.
– А Вы? Что вам нужно от меня? У меня своя жизнь. Она Вас не касается, но Вы пристали, как пиявка. Почему?
– Как пиявка? – Никита усмехнулся, – Грубо. Ты каждый день рискуешь, я заметил. Постоянно живешь в борьбе. Стресс – это твое нормальное состояние. Я хотел… – Никита попытался встать.
– Сидите, где сидели, иначе…– я снова взяла резак.
– Да, я помню, так вот я хотел помочь тебе, ты очень хороший светлый человек, несмотря на свою экстравагантность и эпатажность.
– Но мне не нужна Ваша помощь, понимаете?
– Черт, не правильно все как-то. Ты не понимаешь ничего. Как же сложно с тобой.
– Нет, я понимаю Вас. У Вас какой-то странный интерес. У Вас девушка есть, не боитесь, что если будете уделять своей ученице столько внимания, то начнутся проблемы с ней?
– Что ты сказала? – и Никита, оценив моё поведение и проанализировав сегодняшний день, не мог сдержать улыбку.
– Очень смешно, Никита Валерьевич.
– Да нет, ты Оксану в моем кабинете видела, да, Коралина?
– Нет, никого я не видела?
– Тогда откуда ты знаешь, что у меня девушка есть? Оксана, была в моем кабинете, а тебя я позвал чуть раньше. Не знал я тогда, что Оксана явится.
– А эти подробности уж тем более меня не касаются, – я встала, подошла к окну и потеряла бдительность, а когда хотела развернуться, то оказалась в объятиях Никиты.
– Вот ты и попалась, Коралина, – от его близости я покачнулась и хотела оттолкнуть его, но он лишь крепче прижал меня в свои объятия, – успокойся, бунтарка. Ну чего ты? Тише, я не кусаюсь.
– Никита Валерьевич, я Вас ненавижу, – не выдержала я, но избавиться от него не получалось. Он оказался сильным и уверенным в себе.
– Да, я это уже понял, но твои глаза хоть и в линзах они вместо тысячи слов.
Я с силой укусила его за руку, и он ослабил хватку.
– Коралина, больно же. Зачем так грубо? – Никита явно не ожидал от меня такого.
– Я же сказала, не нравится мне, когда меня так трогают.
– Извини, я только успокоить тебя хотел.
– Себя успокой, извращенец, – я перешла и на «ты» и к оскорблениям одновременно.
