ночи, господин Зимнин, простите, если оторвал от важных дел, – раздался голос Багрова.
«От важных», – подумал я про себя. Знали бы вы, что я тут накопал, подобрали бы слово позначительнее. Тем не менее следователь продолжил:
– Ночь для вас действительно добрая.
Я посмотрел на часы. Половина первого. Заработался ты, Эрл.
– Доброй ночи, – сказал я, – чем же она ко мне так добра?
– Хорошими для вас новостями.
– Вы меня заинтриговали.
– Несколько часов назад в загородном доме господина Кутеева закончился обыск. Так вот. Были найдены все ценности, украденные из Эрмитажа. Ваша шкатулка – единственная вещь, какой не хватало в его коллекции. К сожалению, выяснить, почему она там отсутствовала, не представляется возможным. Кутеев был одинок. Вел затворнический образ жизни. Как и каким образом шкатулка оказалась в руках человека, продавшего ее вам, выяснить практически невозможно. Если по горячим следам поиски не принесли никаких результатов, то через столько времени… Фоторобот этого человека с рынка, составленный с ваших слов, как вы понимаете, в поисках не поможет. Полтора года прошло. Да и незачем уже. Ценности найдены, подозрения с вас сняты. Вы понимаете, что ваша встреча с ним была не случайной? Ему была нужна эта шкатулка. Я подумал, что вам приятно будет услышать такую новость. Вы ведь все равно не спите, так?
– А как же насчет убийства? – поинтересовался я.
– Подозрения насчет вас к делу не пришьешь. Да и не зачем. Главаря нацистской организации «Новый мир» задержали, он дает показания. Сдал заказчика. Что интересно, ему тоже была нужна эта шкатулка. Мы ищем его. Вам повезло, Эрл Андреевич. Если бы вы не продали шкатулку, сейчас бы находились в морге на месте Кутеева, понимаете? То, что она вновь попала к вам, чистая случайность. Я думаю, бандитов спугнули сирены полицейских машин. Такие дела, Эрл Андреевич. Ну что ж, спокойной ночи. – Багров отключился.
В лаборатории повисла тишина. Честно говоря, я не ожидал такого поворота событий. На душе все же скребли кошки. Я чувствовал свою вину перед следователем, перед собой, перед Богом. Пусть все обернулось так удачно, но, сколько я себя помню, невинно лгал я только в детстве. Почему же сейчас? Я покосился в сторону камня, оставленного мной лежать на чашке Петри. Чертов камень, промелькнуло у меня в голове. Я медленно подошел к столу, и, накрыв ладонью чашку, зажал невидимку в кулак. Чертов камень, снова подумал я и положил камень на прежнее место. А этот Кутеев не так прост, впрочем, это я понял еще при встрече с ним. Хранил камень в шкатулке, которой нет цены. Для такого камушка, как он его назвал? Божественный. Самая подходящая тара. Вдруг меня словно током ударило изнутри. Я ринулся вверх по винтовой лестнице на второй этаж лаборатории. Здесь была научная библиотека. Где же, где? Я перебирал пальцами по книгам, вытаскивая некоторые из них и
