грустно, плакать хочется. – И так всегда выжидаю положенного зелёного! Ну не знаю, бывает же, – не люблю, когда люди гневаются. – И зелёный уже горел! Практически… – если не обманывать. Да и радоваться надо, что всё так благодатно обошлось. Теперь всегда на зелёный, да и по сторонам вначале смотреть буду.
– Как же с тобой сложно, – словно разглаживая складки, что залегли меж бровей, мужчина проводит кистью левой руки по лицу, затем с сосредоточенным видом переводит всё внимание на дорогу. Несколько минут мы едем в полном молчании. Через десять минут начинает казаться, что он и вовсе забыл о моём существовании.
– Со мной легко… Извини. У меня, правда, шок, то смеяться, то плакать охота, – пытаюсь нарушить создавшуюся тишину и хоть как-то завести разговор.
– Извини, не стоило тебя отчитывать сейчас. Не каждый же день теряешь сознание на проезжей части и валяешься в грязи, – он не отрывает взгляда от дороги.
– Не каждый, – тихо шепчу в ответ.
– Я рад! Вдруг у тебя такое специфическое увлечение, – он что, шутить надо мной решил?
– Вот ты и… Ладно-ладно, сдаюсь! Тем более я уже и так сказала, что тоже виновата, – нужно признать свою оплошность.
– Извини, что не затормозил раньше, – выразительно продолжаю смотреть на него. – И что шутил, – утвердительный кивок головы. Перевожу взгляд на дорогу.
Мы были немногословны. Я лишь продолжала указывать направление движения, по которому мы следовали. Впереди показался мой дом, а это означало скорое завершение нашего знакомства. Да, оно не показалось особенно приятным, но этот мужчина явно заинтересовал.
– Твой дом? – Максим поворачивается ко мне. Киваю в ответ. Какие у него красивые глаза, а эти мужественные черты лица… – Номер свой оставь.
– Хорошо, – быстро набираю на его телефоне свой номер, – только звони завтра примерно после двенадцати дня. Думаю, мне понадобится крепкий и долгий сон.
– Больше суток? – в непонимании снова смотрю на него. – Спать.
– Нет, но, я сейчас посплю, а потом вечером, завтра… – да ему какая разница! Все свои планы тут ему рассказывать. Ага! – Не имеет значения! После двенадцати.
– Если будет плохо, – и, беря меня за руку, Максим говорит серьёзно и нарочно медленно, – звони мне. Я тебе сейчас наберу на телефон, чтобы мой высветился.
– Буду иметь в виду, – как можно искреннее обещаю, показывая, как сохраняю его номер.
– Обещаешь? – наверное, я не выйду из этой машины. – Честно? – допрос продолжается, проносится в моей голове.
– Честно-честно, – и взявшись за ручку двери автомобиля, чувствую лёгкое прикосновение к своему плечу.
– Буду ждать звонка, – хватая куртку с заднего сидения, выхожу из машины. – Оденься!
– Мне два шага, – утрирую, их не два, а примерно семь или десять. Неважно, могу и раздетой пробежать, поэтому спешу к двери подъезда, что скроет меня от его пронзительного взгляда.
– Скажи
