за убийство в современном уголовном праве. С. 25.
429
Единственно доктрина и судебная практика весьма неопределённо подошли к восприятию прослеживаемой, в свою очередь, к мысли Мэттью Хэйла (см. подр.: Никифоров Б.С. Указ. дисс. С. 283 сн. 2, С. 620–622) оговорки Майкла Фостера о том, что содеянное должно быть фелонией malum in se.
Возможно, объяснять это следует тем, что, как было показано ранее применительно к error juris, английское уголовное право рассматривало в XVIII в. все фелонии как фелонии mala in se. Тем самым в этой оговорке не было необходимости, и, что вполне естественно, с течением времени она стала либо практически забытой, либо неопределённо воспринятой, хотя, конечно же, впоследствии появились и фелонии mala prohibita.
430
Blackstone W. Commentaries… Volume IV. Р. 198–201.
431
На языке судебных прецедентов, разновременно создававшихся в уголовноправовых системах различных стран семьи общего права, рассматриваемая доктрина (классическая суровость которой, как можно заметить из цитируемых казусов, отчасти смягчена требованием доказать как опасность неправомерного деяния для жизни или здоровья человека, так и, в ряде случаев, осознанность такой опасности) звучит следующим образом:
в Англии: «Если деяние, учиняемое лицом, является неправомерным, и если оно одновременно является опасным деянием, т. е. деянием, которое вероятно причинит вред другому лицу, и совершенно неожиданно совершающий деяние причиняет смерть такому другому лицу таким деянием, тогда первый виновен в простом убийстве», Rex V. Larkin, (1943) 29 Cr. App. Rep. 18, 23 (per Humphreys, J.); «… Неправомерное деяние, причиняющее смерть другому, не может просто в силу своей неправомерности сделать неизбежным вердикт о просто убийстве. Для того, чтобы такой вердикт последовал с неизбежностью, неправомерное деяние должно быть таково, чтобы все здравомыслящие и разумные люди с необходимостью осознавали бы, что другое лицо подвергается, по крайней мере, риску некоего вреда, происходящего от него, хотя и не серьёзного вреда», Regina v. Church, [1966] 1 Q.B. 59, 69–70 (per Edmund-Davies, J.); «Лицо виновно в непроизвольном простом убийстве, если оно намеревается совершить неправомерное деяние, которое вероятно причинит вред личности, и причиняет смерть, которая не была ни предвиденной, ни намеренной. Виновным в простом убийстве его делает случайность смерти…», Regina v. Creamer, [1966] 1 Q.B. 72, 82C-D (per Lord Parker, C.J.);
в Канаде: Regina v. Creighton, [1993] 3 S.C.R. 3 (простое убийство по правилу о неправомерном деянии требует, по меньшей мере, объективной предвидимости (т. е. предвидимости со стороны «разумного человека) риска – и здесь суд разделился в своей позиции – для человеческой жизни, Ibid, at р. 23 (per Lamer, C.J.), или для здоровья человека, Ibid, at р. 57 (per McLachlin, J.));
в Австралии: «… Ныне для образования простого убийства по общему праву причинения смерти человеку в ходе неправомерного деяния любого рода недостаточно. Для того, чтобы ненамеренное и неожиданное причинение смерти стало преступлением по общему праву, оно должно быть, говоря в общем, результатом неправомерного и опасного деяния…», Mamote-Kulang v. The Queen, (1964) 111 C.L.R. 62, 79 (per Windeyer, J.); «Касательно доктрины неправомерного опасного деяния пред-
432
ставляется ясным, что неправомерное деяние должно заключаться в нарушении уголовного права… Обстоятельства должны быть таковы, чтобы разумный человек в положении обвиняемого, учиняющий точно такое же деяние, что и обвиняемый, осознавал бы, что он подвергает другого или
