под военные базы или учебные заведения, доки, а также федеральные суды, тюрьмы, национальные парки и прочие объекты,[65] на которые распространяется «специальная морская и территориальная (сухопутная)» юрисдикция Соединенных
Штатов (п. 3 ст. 7 Федерального УК[66]) подлежат уголовному преследованию по федеральному законодательству. Это довольно длинный перечень «обычных» преступлений, включающий в себя тяжкое и простое убийство, похищение человека, нападение, изувечивание, кражу (хищение), укрывательство похищенного, ограбление и другие посягательства.[67] Однако, если деяние «не наказуемо по какому-либо законоположению Конгресса», но было бы наказуемо, если было бы совершено в соответствующем штате, где находится анклав, то, по Закону об ассимилированных преступлениях (ст. 13 Федерального УК), лицо, его совершившее, «признается виновным в сходном посягательстве и подлежит сходному наказанию». Несмотря на, казалось бы, достаточную ясность позиции законодателя, иногда на практике в случаях, когда элементы какого-то преступления совпадали статутам федеральному и соответствующего штата, возникали трудности в решении вопроса о том, какой из них следует применять. Из постановления одного из федеральных окружных судов можно сделать вывод о том, что законы штата применяются только тогда, когда такое деяние не наказуемо по федеральному статуту.[68] Однако ранее (1998 г.) Верховный суд по данному вопросу занял менее определенную позицию.[69]
В 1996 г. действие указанного Закона было распространено на лиц, совершивших деяния «на, над или под какой-либо частью территориального моря Соединенных Штатов, не находящейся в пределах юрисдикции какого-либо штата…» (п. “а” ст. 13 Федерального УК).
Вопрос об упомянутой выше «специальной» юрисдикции неоднократно поднимался в судебной практике в связи с совершением преступлений в сходных анклавах за пределами США. Решался этот вопрос по-разному, прежде всего потому, что в законодательстве сколько-нибудь четко он урегулирован не был.[70] Как представляется, в основном разногласия сняты принятым Конгрессом в 2001 г. дополнением к ст. 7, согласно которому преступление, совершенное гражданином США или против него, наказуемо по федеральному законодательству, так как понятие «специальная морская и территориальная юрисдикция» теперь включает в себя и «А) объекты недвижимости (premises) американских дипломатических, консульских, военных или других государственных (правительственных) миссий или образований, включая здания, части зданий и участки земли, примыкающие к ним или используемые для целей таких миссий или образований, безотносительно к праву собственности на них, и В) места проживания (пребывания) в зарубежных странах и участки земли, примыкающие к ним, безотносительно к праву собственности на них, используемые для целей таких миссий или образований либо персоналом Соединенных
Федеральное правительство владеет 23 % всей сухопутной поверхности Соединенных Штатов.
Содержащееся там определение «специальной морской и территориальной юрисдикции» представляет собой несколько расширенный вариант второй части вышеприведенного конституционного положения, но включает в себя те же объекты.
В основном описания этих преступлений находятся в Федеральном УК. Как правило, они содержат указания, что наказуемы, если совершены в пределах «специальной морской и территориальной юрисдикции Соединенных Штатов».
United States V. Waites, 198 F. 3d 1123 (9th Cir. 2000).
Lewis V. United States, 523 U.S. 155, 118 S. Ct. 1135, 140 L. Ed. 2d 271 (1998).
В п. 3 ст. 7 по этому вопросу сказано, что «специальная морская и территориальная юрисдикция включает в себя все земли, зарезервированные или приобретенные для использования Соединенными Штатами и находящиеся под их исключительной или совместной юрисдикцией.».
