нагрузку по-джентельменски взял на себя Арес. Девушка тяжело понялась, неуверенно, но всё-таки встала обеими ногами на пол, приняв вертикальное положение. То самое, которое выгодно отличает прямоходящих от всех иных представителей инопланетной флоры и фауны. Впрочем, оно же, это прямоходящее положение, вызывает огромное количество болезней. В этом мире всё к чему-то, да ведёт. И в основном, конечно, оно, это «всё», ведёт к неминуемой мучительной смерти. Ведь в муках мы рождаемся, и в муках мы же и умираем. Цикл жизни неумолим, временная воронка всасывает и пережёвывает поколение за поколением от начала до конца времён.
Итак, Аве, придя в себя и немного отойдя от шока, первое что сделала, это со всей силы пнула валяющегося в забытьи Ареса, который только и успел, что немного закрыться руками от удара в область паха.
– Вот тебе, патаскун вонючий, предатель! «Дядя Ари», Маабдух тебе в клоаку. Чтобы знал, как на других самок пялиться, да слюну пускать. Ты посмотри на него! Ценитель дьявольских промежностей, альфонс недоделанный! – Аве разошлась праведном гневе не на шутку.
– Э-э! Ты полегче, подруга, а то ведь можно и в ответку схлопотать! – защищался как мог Арес.
– Ну давай, давай, прелюбодей загробный! Только попробуй, я тебе покажу где у Юпитера ядра!
– Ну ладно, ладно, успокойся, детка! Ты же у меня самая красивая, самая стройная, самая добрая, – подлизывался Очищенный к разъярённой Гелке, – ну что мне эти тёлки хвостато-рогатые, какой толк мне от них? Короче, признаю свою вину, меру, степень, глубину! Мирись-мирись-мирись и больше не дерись! Смени, голубушка, гнев на милость. Нам ещё этого грёбанного Ёрика безглазого или одноглазого, не помню, как правильно, искать.
– А ты не подлизывайся! Поняла я твою сущность подлую. Вот если бы не надо было отсюда выбираться… Ну ладно, ещё раз такое увижу, точно пожалеешь. А сейчас поднимайся, давай дальше двигаться. Но, конечно, я тебе этого никогда не забуду! Все вы мужики одинаковые, к вам всей душой, а вы как мордашку симпатичную увидите, сразу башню сносит. И плевать вам на хвосты, рога, цвет кожи, крылья и ноги куриные. Вот поражаюсь я вам, мужикам, думаете совершенно не той головой, которой надо.
– Ну ладно, я всё понял! Что ж, хорошо лежать конечно, но пора вставать, – Арес, разминая больные ушибленные бока и члены, кряхтя как старый дед, стал медленно подниматься.
Когда оба путешественника уже стояли друг напротив друга, Аве немного успокоилась и снова обрела привычный вид смешливой циничной амазонки.
– Так я всё хотел понять для начала, что же в этих мешках, которые нас спасли? Какие-то туши что ли? И что это вообще за помещение, холодильник-рефрежератор фабрики-кухни?
Арес придвинул самый ближайший мешок и начал его развязывать. Тугой узел никак не поддавался, Арес матерился, но продолжал.
– Подожди, дядь Ари! А вдруг там что-нибудь страшное? Может там газ какой, нюхнём и забалдеем? –
