опыты, бросал туда всякое и пробовал крючком обратно вытянуть. Шаришь-шаришь, а там ничего.
Рита смотрела на Марка заворожённо – сразил её вовсе не рискованный фокус с рукой, а настоящий научный опыт, проведённый мальчиком. Наконец произнесла:
– Ну и дурак тогда.
– Почему дурак? – Марик даже не обиделся, чего на девчоночьи глупости-то обижаться. Рита быстро нашла, чем ответить:
– Нам Григорий Степанович что рассказывал? Сначала в космос отправили не человека, а собачку. Вот и тебе надо было сунуть в пустоту курицу или кролика, а потом самому лезть.
– И вправду, – мальчишка удивился. – Только лицензия нужна, чтобы кролика взять.
– Какая лицензия?
– А вот такая! Девчонкам лицензий не дают, они только для охотников.
Когда шли домой, Марик вдруг почувствовал, что присутствие девочки делает его уверенным и как бы отдельным от ковчега, да и от всего остального окружающего мира. Словно он овладел самопричинным началом существующего… Разобраться в этих новых ощущениях не дал голос Риты:
– Марик, а Григорий Степанович твой друг?
– Дед? Нет… он же дед.
– А кто твой друг?
– Ну, Кузя друг.
– Кто это?
– Кузя? Да кибер наш.
– Какой же он друг! Это не человек.
– Ну и что? Он играет со мной, он добрый и смешной.
Девочка закусила губку, повторила упрямо:
– Робот не человек.
– Кузя не робот, а кибер. Он думает и говорит, как мы, по-человечески.
Спорить с этим было трудно. Наконец Рита нашлась:
– Твой Кузя в Бога не верит.
– А вот и верит!
– Нет, не верит.
Размолвка почти не омрачила их первого путешествия. Проводив Риту до калитки, Марчик вприпрыжку побежал домой.
* * *
– Сектант? Где ты слышал это слово? – епископ Игнатий в упор посмотрел на Марика. Его дабл-тело, полупрозрачное, как в старинной стереосвязи, слегка колыхалось в центре класса. Обычным даблом, целиком копирующим человека, Преосвященнейший не позволял себе пользоваться, тем более в общении с детьми на уроках Закона Божьего.
– Ну… у взрослых слышал, – замялся Марик. Не говорить же, что папа в шутку так маму называет. И вообще, напрасно он рассказал владыке про Кузю, который накануне на вопрос Марика, существует ли Бог, ответил так странно: «Бог есть и его нет одновременно». Получается, что настучал епископу на своего друга?
– Кибер не может быть сектантом, – пояснил владыка. – Хотя это любопытно… квантовый релятивизм. Возможно, это почва для будущих ересей.
– Учитель, – почтительно осведомился Марик, – а как это, что Бог сразу есть и нет его?
– Я же сказал! Это квантовый релятивизм. Так мыслят машины. Они перебирают варианты, поэтому их мышление строится на одних только допущениях. А мы сразу мыслим сущим, потому что сами сущие от Бога. Для нас всё сущностно
