военные цели из казны выделялись огромные деньги – почти четверть бюджета Российской империи. За право получить оборонный заказ боролись крупнейшие мировые производители. Свои предпочтения Сухомлинов формировал по определенному принципу – добивался заказов для тех фирм, которые, как сейчас говорят, давали ему откаты. У компании «Виккерс» – известнейшая английская компания, выпускающая оружие, – были огромные преференции на российском рынке. А на российские компании из Тулы, которые на самом деле запрашивали цену существенно ниже, не обращали внимания.
Выяснилось, что участниками сомнительных сделок были те самые люди, которые в избытке толпились в гостиной дома военного министра. Вокруг Сухомлиновых крутилась масса авантюристов, каких-то темных личностей, падких на наживу. В этом потом обвиняли супругу министра, его подчиненных, ближайших сотрудников. Но неужели он сам был просто беспечен и наивен?
Почему же все четыре генерал-прокурора не согнулись под напором царя? И почему Николай Второй назначил на столь высокую должность именно таких людей?
Думается, все объясняется достаточно просто. Все-таки император в то сложное для России время подбирал на должность генерал-прокурора не покорных исполнителей, а твердых людей, на которых можно было бы опереться. Ведь на то, что прогибается, опереться нельзя.
Но до суда дело при царе так и не дошло. В феврале царь отрекся от престола в результате заговора самых близких ему людей и генералов. Власть перешла к Временному правительству.
Казалось, до министра Сухомлинова уже никому нет никакого дела и его скоро благополучно забудут. Но это было не так. В мае толпа вооруженных людей ворвалась в квартиру, где Сухомлинов все еще формально находился под домашним арестом. Они требовали суда над бывшим министром – война-то не кончилась и на фронте продолжали гибнуть солдаты. Его имя для народа по-прежнему было главным символом предательства.
Сухомлинова нашли в его доме, спрятавшимся среди перин и с подушкой на голове – он пытался таким образом укрыться от новых властей. Все же его извлекли из его постели и повезли в Таврический дворец, где заседала Дума и Петроградский Совет. Вот как он сам потом описывал этот эпизод:
«В то время, когда я так отстаивал свою голову, вспыхивает Февральская революция 1917 года, и какая-то компания вооруженных людей арестовывает меня на квартире и везет в Таврический дворец, где уже организовалась новая власть. Во время переезда в грузовом автомобиле субъект в очках держал против моего виска браунинг, дуло которого стукалось мне в голову на ухабах. Полнейшее мое равнодушие к этому боевому его приему привело к тому, что он вскоре спрятал оружие в кобуру. Затем несколько вопросов относительно моего дела и совершенно спокойные мои ответы на них окончились тем, что первоначальное неприязненное ко мне отношение превратилось в благожелательное.
У Таврического дворца снаружи и в залах, по которым я проходил, была масса
