следователь начал стремительно раздеваться, а вот глава Вестернадана ответил мне ледяным:
– Я тут постою. На всякий случай.
– Хм, – о, как же мне хотелось высказаться про подобный «случай», и выдержка определенно дала сбой: – То есть мне придется после, вместо того чтобы, наконец, отдохнуть, тратить силы и время еще и на вас, лорд Арнел?
Холодный взгляд в ответ и стылое:
– Видимо, придется.
Спорить с главным драконом при его подчиненных я, естественно, не стала. Так что мне пришлось проглотить и это, и собственное негодование, и в целом абсолютно все. И промолчать. Но испепелять лорда Арнела полным ярости взглядом я не перестала. Как и он, столь же холодно взирать на меня в ответ.
Лорд Давернетти, прерывая нашу зрительную дуэль, бросил собственные вещи на край стола, и сообщил:
– Анабель, я готов.
– Безмерно счастлива, слышать это, – мое воспитание и моя вежливость таяли как первый снег в местах, где он мог таять.
В смысле везде кроме Железной Горы!
Но я заставила себя собраться, и временно позабыв об Арнеле, перейти к делу.
Оглядев всех драконов, по большей части окровавленных и продолжающих откровенно истекать кровью, я подавила мысленный протяжный стон, и начала с теории.
– Постарайтесь до конца частичной трансформации избежать исцеляющих заклинаний, это позволит мне отследить процесс установления защитного слоя кожного покрытия.
Напрасно сказала – те немногие из драконов, что оказались не сильно ранены, достали ножи и провели по груди, одарив себя внушительными глубокими порезами.
Воистину, мне, как и всяческой нормальной девушке, захотелось попросту лишиться сил и сознания, и отдохнуть от всего этого кровавого кошмара где-нибудь в тихом и спокойном обмороке! А крови, между тем, становилось все больше!
И отправив к дьяволу все теории и объяснения, я перешла к магическому преобразованию, начав с набившего оскомину:
– Transformatio!
И чуть не лишилась дара речи, осознав насколько мне доверяли эти драконы. Никакого ментального блока, никаких сомнений, никаких барьеров – мои команды они пропускали в сознание напрямую, не подвергая анализу, не используя критическое мышление. Поистине – нечто невероятное! И в то же время нечто настолько трогательное, что я не ведала, как реагировать на это. Вместо тысячи слов благодарности, драконы проявили одно, но гораздо более значимое чувство – доверие. Абсолютное, совершенное, всецелое доверие. В подземелье с низкими потолками, я могла коснуться сознания каждого из них, потому что каждый мне доверял. Даже Давернетти, сидевший на полу ближе всего ко мне, точно так же глубоко открыл сознание, без сомнений доверившись мне.
Нечто уму не постижимое!
И я, искренне тронутая подобным отношением, без формулы протеста, перешла ко второй стадии:
– Quod vera imago!
Глухой рык из груди каждого дракона, и чешуя начинает проступать там,
