два шага в бок, я выдвинул стул и осторожно, не сводя взгляда с парня, присел. Меч я положил на колени.
– Могу я тебя спросить? – спокойным тоном продолжил я. – К какому такому празднику украсили ворота?
– Понравилось? – усмехнулся парень.
– Не очень, – я слегка качнул головой. – Так что здесь произошло?
– Сейчас расскажу, готовься, – усмехнулся он. – Все равно мне заняться не чем, так что тебе повезло. Вы, кстати, вообще везучие сукины дети. Объявись вы на час раньше, сейчас бы по лесу удирали, – он хохотнул.
Я терпеливо ждал выдерживая каменное выражение лица и стараясь сохранять спокойствие.
– Слушай, старичок, а ты что, часто здесь бываешь? – спросил парень.
Я не ответил, просто молча смотрел на него.
– А, да и ладно, – махнул он рукой. – Мне вообще всё равно. Просто подумал, вдруг ты знаешь кого-то отсюда. – Он хохотнул. – Вот была бы потеха.
– Ближе к делу, пожалуйста. – сухо сказал я.
– Ты меня что, поторапливаешь? – едко огрызнулся парень. Как же он меня раздражает…
Я устало вздохнул и закатил глаза.
– Да ладно, не обижайся старичок. Я обещал, значит расскажу. Мы сопровождаем господина с важной миссией. Рассказать с какой?
Я даже глазом не повёл.
– Ну брось, интересно ведь, – усмехнулся он, но я просто продолжал сверлить его взглядом. Ей-богу, средневековье во всем дает о себе знать. Даже вот в таких детсадовских подколках от здоровенных лбов. – А, – махнул он рукой, – скучный ты. Ладно. Девка здесь была, из новеньких. Красивая, у нас все парни глаза сломали. А господин, он на то и господин. Чего глаза ломать? Пригласил к себе за стол, значит, усы поглаживает, глазки ей строит. А та только в пол глядит как недотрога. Ну ты знаешь, они так всегда себя ведут, когда хотят чтобы настоящий мужик облобызал.
Он снова заржал. А я уже примерно начал понимать суть истории.
– Тут зашел какой-то паренек. Тоже из местных. Да только тупой оказался, благородных даже и не видел никогда видимо. Встал, и давай бочку катить на господина, мол, чего к моей невесте пристал? Понятное дело, деревенщина, голову только что из коровьей жопы вытащил, а глаза протереть забыл. Господин у нас такого никогда не прощает.
Снаружи послышались звуки возни. Похоже начали распрягать мула. Эх, поторопились они. Кроме этого, я расслышал шаги пробегающего мимо Жмота.
– Подслеповатому женишку, он посмертно зрение поправил, – похохатывая продолжил рассказ парень. – И всей его семье кстати тоже. Висят теперь, окружающим помогают со слепотой справиться. Чтобы видели, когда стоит пасть открывать, а когда нужно молчать в тряпочку. – парень сплюнул, – Невесту его, видите ли, вниманием осветили. Ишь, голытьба.
Так, здесь понятно. Паренька вместе с семьей пустили в расход. Неприятно. Ещё бы понять, что это за парень и кто его семья. Хотя, какая уже теперь разница. Сейчас бы не психануть и не распилить пополам этого певчего соловья. Какой же все таки урод.
Тем временем, мой собеседник продолжал:
– Вот
