его подсистем (института мер пресечения, каждого их вида, отдельных мер уголовно-процессуального принуждения – задержания, обыска, освидетельствования и т. д.). Вместе с тем, ведя речь о путях дальнейшего повышения эффективности института уголовно-процессуального принуждения, невозможно обойтись без изучения качественных свойств и способностей каждого из его элементов. Хотя законодатель и закладывает в правовую норму «заряд» эффективности, однако практически достигнутый результат почти никогда не совпадает с заданным. Институт уголовно-процессуального принуждения как составная часть советской системы уголовной юстиции характеризуется своей динамичностью. На ее состояние как в целом, так и на отдельные ее звенья, наряду с факторами внутреннего характера, постоянно влияет значительное число факторов внешнего воздействия, которые далеко не всегда могут быть предвидены законодателем. Часть из них связана с деятельностью непосредственных правоприменителей, конкретных субъектов правоприменения, людей.
Человек есть главный компонент любой социальной системы[128]. Без человеческих усилий даже самая эффективная с точки зрения вложенного в нее законодателем потенциала («заряда») эффективности правовая норма не в состоянии обеспечить достижение желаемого результата. В практической жизни эффект правовой нормы органически сливается с эффектом правоприменения. Это еще одно из подтверждений наших суждений о том, что эффективность мер уголовно-процессуального принуждения может рассматриваться лишь в плане эффективности их применения.
В силу всего сказанного можно сделать вывод о том, что под эффективностью применения мер уголовно-процессуального принуждения следует понимать способность всей системы этих мер обеспечить при наименьших социальных издержках достижение стоящих перед ними целей.
Данное определение подлежит своей конкретизации применительно к избранной нами классификации мер уголовно-процессуального принуждения. При этом под эффективностью применения мер уголовно-процессуального принуждения, направленных на предотвращение ненадлежащего поведения участников уголовного судопроизводства, видимо, следует понимать способность таких мер при наименьших социальных издержках и максимально незначительном стеснении законных прав и свобод этих лиц обеспечить предписываемое законом их поведение в период производства по уголовному делу. Под эффективностью же применения мер уголовно-процессуального принуждения, связанных с собиранием и исследованием средств уголовно-процессуального доказывания понимать способность этих мер максимально содействовать успеху такой деятельности и в целом достижению по уголовному делу объективной истины при наименьших социальных (материальных, духовных, а также вызванных стеснением гарантированных прав и свобод граждан) издержках, следующих при этом. Аналогичные определения можно вывести применительно к каждому из
См.:
