style="font-size:15px;"> В советском уголовном законодательстве указание на цель как один из элементов состава содержится в ряде норм.
Особенно в этом отношении заслуживают внимания постановления о контрреволюционных преступлениях. Статья 581 УК РСФСР, дающая общее родовое определение контрреволюционного преступления, указывает: «Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных и автономных республик рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву, или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции». Таким образом, с объективной стороны контрреволюционное преступление по Уголовному кодексу обрисовано весьма широко: закон говорит о «всяком действии», но это широкое понятие находит свое четкое ограничение в субъективной стороне – в направленности действия к подрыву или ослаблению основ советской власти и советского строя.
В постановлении Пленума от 31 декабря 1938 г. особо подчеркивается значение цели в составах преступлений, предусмотренных ст. 587, 589 и 5814 УК РСФСР[123]: «Учитывая, что в судебной практике имели место случаи неправильного применения ст. ст. 587, 589 и 5814 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик». Пленум Верховного Суда СССР указывает, что «по смыслу этих статей применение их может иметь место лишь в тех случаях, когда обстоятельствами дела установлено, что подсудимый действовал с контрреволюционной целью»[124].
Так, ст. 582, 587, 589 и 5814 УК РСФСР предусматривают совершение преступления с контрреволюционной целью; ст. 5936 УК РСФСР – разрушение или повреждение путей сообщения с целью вызвать крушение поезда или судна; ст. 63 УК РСФСР – сокрытие наследственного имущества или имущества, переходящего по актам дарения, «в целях обхода закона о наследовании и дарении»; ст. 72 УК РСФСР – подделку удостоверений и документов в целях использования их»; ст. 731 УК РСФСР – угрозы должностным лицам и общественным работникам в целях прекращения их служебной или общественной деятельности или изменения ее характера в интересах угрожающего»; ст. 791 УК РСФСР – хищнический убой и изувечение скота с целью подрыва коллективизации сельского хозяйства и воспрепятствования его развитию; ст. 107 УК РСФСР – скупку и перепродажу товаров «в целях наживы»; ст. 119 УК РСФСР – провокацию взятки «в целях последующего изобличения давшего или принявшего взятку»; п. 2 ст. 136 УК РСФСР – убийство «с целью облегчить или скрыть другое тяжкое преступление»; ст. 148 УК РСФСР – помещение в больницу для душевнобольных «из корыстных или иных личных целей»: ст. 149 УК РСФСР – похищение, сокрытие чужого ребенка с корыстной целью; ст. 1581 УК РСФСР – использование опеки «в корыстных целях»; ст. 168 УК РСФСР – удержание с корыстной целью
«В связи с указанным – считать утратившими силу все разъяснения и постановления судебных органов, противоречащие настоящему указанию, и, в частности, разъяснение 18-го Пленума Верховного Суда СССР от 2 января 1928 г. «О прямом и косвенном умысле при контрреволюционном преступлении» («Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР», Госюриздат, 1952, стр. 7).
Правильно поэтому отмечает Custaw Jahn в журнале “Staat und Recht” 1956, февраль, стр. 83: «Диверсионный акт совершает тот, кто совершает действие, имеющее цель разрушить или подорвать строительство социализма в Германской Демократической Республике».
