он однажды, заснув на собственном сорокалетии, по пробуждении застал под своим бывшим товарищем по партии. Он дал ей по роже, взял оставшиеся деньги и умотал в родительское село, в избу, где вылупился из материнского влагалища. Родителей, понятное дело, в живых он не застал, но изба стояла. Он купил на все деньги водки, пил беспробудно две недели, пока не кончились деньги. Есть у них такая способность. Тогда он одолжил у соседки кило сахара, пачку дрожжей, выпил и то, и другое с водой и лег брюхом на печь, чтобы сахар с дрожжами в животе забродили и произвели необходимый эффект. Брожение произошло, но дало неожиданный для него эффект. Продукты брожения ударили не в голову, а в другое место. В избе стало невозможно жить. Тогда он поджег избу и сел на завалинку соседки полюбоваться на пламя. Он было бросился в него, но соседский мужик и его последний, не уехавший в город сын перехватили его и сдали сюда, в этом дурдом. Его выходили, а потому как идти ему было некуда, то его оставили здесь. Спал он тут же, на периодически освобождавшихся койках. Что медперсоналу было удобно, так как он отличался весьма внушительной силой и был всегда под рукой. Зарплата была грошовой, да и была ему не нужна. Питался он вместе с больными, а потратить ее ему было некуда. Вот уже почти три десятка лет он не выходил из корпуса. Изредка к нему приезжала его постаревшая жена, плакала и забирала скопившиеся деньги. Вот такие вот дела, Мэн, – закончил Мужик. Встал и ушел.
А Мэн остался лежать, пока к нему не подошел Реаниматолог.
– Ну что, Мэн, пришли в себя?
– А я, собственно говоря, далеко и не уходил, – не без самолюбования ответил Мэн.
– Не скажите. Вы уже сделали шаг за край. Но вас вовремя оттащили. Да и то не наверняка. Через две-три недели будет ясно. А теперь ответьте мне на один вопрос. Какое сегодня число?
Вот об этом Мэн не имел не малейшего понятия. Потому что во время запоя не имеет никакого значения, в какой день какого месяца ты наливаешь водку. Водка она и есть водка, в любой день недели, месяца, года. Об этом Мэн честно и поведал Реаниматологу.
– Хорошо, – сказал Реаниматолог, – сегодня 23 августа, – и ушел.
Некоторое время Мэн лежал, смотря в потолок. Не потому, что там было что-то интересное, а потому, что вокруг не было ничего интересного. Свое окружение он уже видел, смирился с ним и не видел никакой возможности что-то изменить в своем положении. Так он, глядя в потолок, тупо лежал, пока ему не вкололи в вену какую-то фиговину, и Мэн, помочившись под себя, стал засыпать. Но тут в реанимацию опять вошел Реаниматолог. На сей раз на нем были какой-то мундир, галифе, хромовые сапоги со шпорами и фуражка с высокой тульей.
– Итак, Мэн, я – обер-прокурор Приморского края. Какое сегодня число?
– Понятия не имею, – честно ответил Мэн.
– А ведь два часа назад я вам говорил, что сегодня 23 августа.
– Пожалуй, – легко согласился Мэн. – Одного только не понимаю…
–
