на современном этапе развития политическим анахронизмом.
Опыт европейской интеграции показывает, что только после длительного, последовательного и демократического использования нацией своего права на развитие государственности народы готовы вступить на путь постепенного преодоления национально-государственных границ и создания наднациональных объединений, органов и организаций[100].
В июне 1996 г. была опубликована «Концепция государственной национальной политики Российской Федерации», где есть следующее положение: «Оптимизация государственного устройства России на основе принципов федерализма находится в числе приоритетных задач внутренней политики страны. Этот процесс не преследует цели “губернизации” республик или, наоборот, “республиканизации” краев и областей. Своеобразие российского федерализма – в сочетании национального и территориального начал». Осуждается проводившийся в прошлом «курс на унификацию», «порождавший основу для нынешних противоречий», и справедливо отмечается, что не только сепаратистские, но и унитаристские тенденции осложняют развитие государственности России и создают межнациональную напряженность[101].
В научной литературе по-разному трактуется понятие «национальная государственность», несмотря на то что в 60‑70‑е гг. по данному вопросу вышли монографии С. А. Раджабова[102], К. К. Коркмасовой[103], Э. В. Тадевосяна[104], исследование «Национальная государственность союзных республик»[105].
В современной литературе «национальная государственность» трактуется часто как «государственность данного этноса и для данного этноса»[106]. Это толкование как недемократичное было подвергнуто критике в конце 60‑х – начале 70‑х гг. и понималось как государственность не только той нации или народности, которая дала имя данной республике или автономии, но и всех других национальностей, проживающих на ее территории.
Такое понимание национальной государственности дано не только в Конституции РФ, где говорится о «многонациональном народе России» как единственном источнике власти, но и в конституциях входящих в нее республик.
Демократическое государство не может не признавать право народов на самоопределение. Но это право может и должно осуществляться не иначе, как на основе и в рамках полного равноправия всех граждан, приоритета прав человека, без каких-либо привилегий для «коренной» (титульной) нации, без дискриминации населения других наций.
В. А. Тишков считает, что национально-территориальный принцип государственного построения сам по себе «провоцирует
См.:
См.: Российская газета. 1996. 4 июня.
См.:
См.:
См.:
См.: Национальная государственность союзных республик. М., 1968.
См.: Советская этнография. 1990. № 5. С. 4.
