ведут к яркому финалу; все подчинено будущему. У джаза в центре внимания настоящее. Джаз – это афроамериканское блюдо, в котором сочетаются европейские, карибские, афро-латиноамериканские и африканские ингредиенты[52]. В африканских традициях другое ощущение времени[53]. Настоящим моментом следует наслаждаться, растягивать его. Собственно, в нескольких африканских языках существуют слова для «прошлого» и «настоящего»[54], но не для «будущего». Благодаря этому наследию каждая нота у Армстронга особенная, и своей музыкой он растягивает настоящий момент.
Этот африканский подход к времени был перенесен в Новый Свет и закрепился в афроамериканском образе жизни. Ральф Эллисон в книге «Человек-невидимка» (Invisible Man)[55] уловил это свойственное чернокожим людям ощущение, когда писал об асинхронности их жизни, которая будто выбивается из ритма – то отстает, то опережает пульс времени. Слушая музыку Армстронга, можно расслышать и почувствовать эти эмоции. В его композиции «Две двойки» (Two Deuces, 1928) он постоянно отстает от темпа, будто тянется вслед за ним. Ноты задерживаются и сжимаются[56], что создает разрыв между Армстронгом и его оркестром. Чтобы снова нагнать их, Армстронг наращивает обороты, а потом давит на газ.
Армстронг растягивал не только ноты, но и субъективное ощущение времени своего слушателя. На пластинке в 78 оборотов в минуту его песни занимают всего по три минуты, но в них столько информации, что нашему мозгу запись кажется длиннее, чем время варки лапши быстрого приготовления. Замедляя или ускоряя музыку, Армстронг заставляет слушателей потерять счет времени, и вместе с мелодией их секунды тоже текут то быстрее, то медленнее. Эйнштейн показал нам, что время относительно для наблюдателя; Армстронг сделал время относительным для слушателя. То, как Армстронг сдвигает наше ощущение времени, осмысливали поэты, описывали критики и анализировали музыковеды. И хотя исследования еще находятся на ранних стадиях, возможно, способность Армстронга путешествовать во времени когда-нибудь найдет научное объяснение.
Ощущение времени было присуще нашему обществу всегда. Возникает вопрос: влияет ли это на человеческий мозг? Если коротко, ответы «да» и «не знаем». Мы не знаем, как мозг менялся по мере укрепления традиции измерения времени в XIX в., вдобавок к утрате привычки к сегментированному сну. Направление науки, исследующее восприятие времени мозгом, еще молодо – оно зародилось только в XXI в. Впрочем, кое-что нам известно: мозг получает сигналы о времени из окружающей среды.
Нейробиологи, такие, как Дэвид Иглмен, исследовали внутренние часы мозга. В одном из экспериментов участники смотрели фильм о быстро бегущем гепарде, когда лапы животного отрывались от земли, как у Тринити в «Матрице». По ходу фильма, когда все четыре лапы гепарда находились в воздухе, на какое-то время вспыхивала красная точка. Такой же эксперимент повторили немного в другом виде; тот же самый фильм о гепарде показывали в замедленном
Stanley Crouch,
Джеймс Джонс, интервью, взятое автором по телефону 6 мая 2016 г.
John S. Mbiti,
Ralph Ellison,
Benadon, 6.
