билеты компании «СТБ», счет какой-то молочной на бульваре Короля Фердинанда и проездной билет в обратную сторону. Нашли и свежие газеты «Универсул» и «Ултима орэ». Разведчики выполнили задание, но сообщить результаты разведки им не пришлось.
Итак, снова неудача.
А в полдень бухарестское радио уже передавало в «специальном выпуске» сообщение Верховного командования сухопутных войск об уничтожении «большой группы большевистских диверсантов, пытавшихся проникнуть в глубь страны». В сообщении также говорилось, что «пойманный большевистский диверсант был ранен в обе ноги и в правое плечо стрелками доблестных войск фюрера и храбрыми солдатами одного из подразделений нашего горно-егерского полка. В ближайшие дни красный диверсант, принадлежащий к одной из коммунистических партий под названием “Комсомол”, предстанет перед Куртя марциалэ. Принадлежность к партии “Комсомол” подтверждается фанатизмом большевика, упорно не отвечающего на вопросы. Поэтому ни имя, ни фамилия диверсанта пока не могут быть названы…»
Один из радиокомментаторов, главный редактор газеты «Курентул», Панфил Шейкару, выступивший после передачи официального сообщения, сулил комсомольцу-разведчику смертную казнь через повешение.
Погибло еще два замечательных парня, а положение за Дунаем и Прутом по-прежнему оставалось неясным.
На следующий день Евгений пришел к Студенцову.
– Михаил Игнатьевич! – сказал он. – Разрешите мне отправиться на задание. Я в Бухаресте не сойду, поеду до самой болгарской границы, потом обратно. В Галаце возьму билет до Джурджу. Там меня никто не знает. Разрешите!
Студенцов пристально посмотрел на Алексеева:
– Завтра решим, что делать.
Весь день Евгений ходил расстроенный: «Неужели после случая с Цолевым и Будашицким мне не доверяют?» Поздно ночью его разбудили. Пришел Смилянный, дежуривший по отделу.
– Начальство вас вызывает, молодой человек, – сказал он.
Студенцов, как всегда, был чисто выбрит, из-под воротника гимнастерки виднелась узкая белоснежная полоска.
К Студенцову Евгений относился с большим уважением. Скромность, простота, внимательность к людям были отличительными качествами этого человека. Его работоспособность удивляла всех. Он никогда не повышал голоса, никто не видел его хмурым. Говорил он короткими, ясными фразами. И особенно нравились Евгению его прямота и справедливость.
Увидев входящего Алексеева, Студенцов вышел из-за стола и пошел ему навстречу.
– Вот что, Женя, – заговорил он. – Я сейчас уезжаю. Вызывают в штаб армии. За меня остается Гундоров. Имей в виду, задание командования мы с тобой не выполнили. И это лежит на нашей совести… Понимаешь? На нашей совести…
Алексеев был готов провалиться сквозь землю.
– Так вот, – продолжал Студенцов, – завтра
