над Эванджелиной. – Поцелуй без языка – ненастоящий.
Румянец, с которым она неистово боролась, разгорался все сильнее, пока ее шея, щеки и губы не запылали огнем.
– Почему колеблешься, лапочка? Это всего лишь поцелуи. – Голос Джекса прозвучал так, словно он сдерживал очередной смешок. – Либо этот Люк ужасно орудует своим языком, либо ты попросту боишься согласиться слишком быстро, потому что эта идея втайне полюбилась тебе.
– Мне не полюбилась эта идея…
– Значит, твой Люк отвратно целуется?
– Люк целуется замечательно!
– Откуда тебе знать, если не с чем равнять? Если ты, в конечном счете, останешься с Люком, то, возможно, даже пожалеешь, что я не попросил тебя поцеловать больше трех человек.
– Я не хочу целоваться с незнакомцами – Люк, единственный человек, которого желаю.
– Тогда это не такая большая цена, – категорично сказал Джекс.
Он был прав, но Эванджелина не могла просто так согласиться с этим. Отец учил всегда, что боги и богини Судьбы не определяют чью-либо судьбу, хоть это и следовало из имени. Вместо этого они способны были распахнуть дверь в новое будущее. Но пути, открывавшиеся Мойрами, не всегда вели туда, куда люди ожидали, – и зачастую приводили к новым отчаянным сделкам в попытках исправить неудачи от первоначальных. Таких историй ходило несчетное множество, и Эванджелина не хотела, чтобы это повторилось и с ней.
– Я не хочу, чтобы кто-то погиб, – сказала она. – Ты не можешь остановить свадьбу, поцеловав там кого-нибудь.
Джекс выглядел разочарованным.
– Даже твою сводную сестрицу?
– Нет!
Он поднес пальцы ко рту и провел ими по нижней губе, скрыв частично свои эмоции, которые могли выражать как раздражение, так и удовольствие.
– Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– А я-то думала, боги Судьбы любят сделки, – возразила она.
– Только когда мы устанавливаем правила. Тем не менее у меня сегодня хорошее настроение, посему я выполню твою просьбу. Но хочу узнать кое-что еще. Как ты заставила дверь впустить тебя?
– Вежливо попросила.
Джекс потер уголок подбородка.
– И это все? Ты не находила ключ?
– Я даже не видела замочной скважины.
Нечто, похожее на ликование, мелькнуло в глазах Джекса, а затем он схватил девушку за запястье и поднес его к своим холодным губам.
– Что ты делаешь? – воскликнула Эванджелина на одном дыхании.
– Не волнуйся, я не собираюсь тебя целовать. – Его губы коснулись нежной кожи на тыльной стороне запястья. Один раз. Два. Три раза. Едва уловимое прикосновение, но было в нем что-то невероятно интимное. Это и заставило ее вспомнить другие истории, где говорилось, что хоть его поцелуи и несут смерть, но стоят того, чтобы за них умереть. Джекс нарочно скользил туда-сюда вдоль
