да и было отчего… Громила, вскрывая контейнер, грозился страшными карами – до тех пор, покуда Папа не заткнул его грязную пасть навсегда; но страшней всех угроз было одноединственное имя: Кроет. Бледный Кроет.
Всякий обитатель Весёлых Топей едва ли не с младенчества знал клички мрачных трущобных владык, некоронованных принцев самого преступного района столицы. Даже мафия предпочитала не связываться с «персонами». В своих владениях они обладали поистине безграничной властью – властью, основанной прежде всего на страхе. Но даже среди этой отвязной братии Кроет стоял особняком. Основные барыши он получал с ростовщичества и торговли краденым. Фрогов, имевших неосторожность задержать платёж или же расстроить Бледного чем-нибудь ещё, редко находили в одном месте. Как правило, такой несчастный более или менее равномерно распределялся по нескольким кварталам… Причём если вам доводилось обнаружить части тела, заботливо расфасованные по маленьким корзинкам, это вовсе не значило, что их прежний обладатель к тому времени уже умер. Кроет был опытным вивисектором.
Знал ли Папа заранее, на чей куш нацелился? Морфи готов был поспорить, что нет: экс-карманник никогда в жизни не решился бы бросить вызов такому фрогу. Должно быть, те, от кого он узнал о сделке, не упоминали имен… Впрочем, что теперь гадать. Дело-то уже сделано.
После случившегося они никак не могли оставить в живых второго громилу. Папа первым всадил ему в горло стрелу – и заставил остальных сделать по выстрелу в хрипящее и дёргающееся тело. Гаса тут же вырвало; а вот Олури держалась молодцом – хоть и побледнела так, что это было заметно даже сквозь гуталин. Именно тогда чувства Морфи куда-то подевались: с тех пор всё происходило словно во сне.
– Нам крышка, Папа. Нам полный капец, – произнес Гас странно-спокойным голосом. – Бледный вычислит нас, это как два пальца намочить. Они придут ещё до ночи.
– Заткнись, плесень! – рыкнул на «братца» Роффл; открывшиеся раны отнюдь не улучшили его мерзкий характер. – Нытик проклятый!
– Нет, пускай выговорится, – неожиданно вступился Папа Ориджаба. – Гас, сынок, выше голову! У нас всё получится. Я ведь предупреждал, что дельце будет не из лёгких, э? Но мы справимся, вот увидишь. Я всё предусмотрел. Так, Роф, сбавь скорость: мы уже достаточно далеко отошли…
Это было сказано вовремя: за очередным поворотом открылся широкий канал с оживлённым движением. Мы просто очередная компания в лодке, сказал себе Морфи. Семейка голодранцев, едущая по своим делам…
– У тебя гуталин на щеке остался, – сообщила ему Олури. – На вот, убери…
Морфи поспешно ухватил протянутую ветошь и принялся яростно стирать маркую субстанцию. Лавируя меж лодок, плотиков и изящно-грузных пиассов, посудина киднепперов вписалась в сутолоку большого канала.
– Ну что? Получилось? Как всё прошло? – накинулась на домочадцев Татти, стоило им только переступить
