др. При этом, если преподавание религиозных вероучений использовалось для возбуждения и разжигания религиозной вражды или розни, то такое преподавание образовывало состав преступления, предусмотренного ст. 597 УК 1926 г. Кроме того, ведение под видом преподавания религиозных учений контрреволюционной агитации и пропаганды образовывало состав преступления, предусмотренного ст. 5810 УК РСФСР 1926 г.[40] И тогда эти преступления относились к государственным и контрреволюционным, а не к религиозным.
Следующий состав преступления дублируется по двум УК – «совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения, а также с целью извлечь таким путем какие-либо выгоды» (ст. 120 УК 1922 г. и ст. 123 УК 1926 г.). Следует иметь в виду, что данная норма предусматривала уголовную ответственность не за совершение обычных религиозных обрядов, тогда бы она противоречила Конституциям РСФСР и СССР, гарантирующим свободу отправления религиозных культов. Это должны быть такие обманные действия, которые выходят за пределы обычной, причем легальной, любого вероисповедания, религиозной обрядности. Предполагаются, таким образом явно мошеннические действия, с целью извлечения материальной или какой-либо иной выгоды из разожженного виновным лицом религиозного суеверия в массах населения. Это, например, такие деяния, как мнимое исцеление больных в результате совершенного религиозного обряда, «чудесные знамения», «пророчества» и т. д. В изданном в то время постановлении Президиума Верховного Суда РСФСР от 14 февраля 1925 г. подчеркивалось, что «совершение религиозного обряда над детьми, вопреки воле родителей, хотя бы по просьбе родственников, влечет уголовную ответственность по ст. 16 (аналогия. – Авт.) и 123 УК РСФСР».[41]
Следующая норма также повторяется почти буквально – «всякое принуждение при взимании сборов в пользу церковных и религиозных организаций или групп» (ст. 122 УК 1922 г. и ст. 124 УК 1926 г.). Опять же нет уголовной ответственности за принуждение при взимании сборов в пользу атеистической, антирелигиозной организации или группы. Норма нацелена на преследование материальной поддержки любой церкви, легальной и нелегальной. Кроме того, она, несмотря на указание о принуждении, направлена на поддержку атеистической пропаганды. На практике эта норма привела к преследованию за любые материальные сборы в пользу той или иной церкви.
Идентично сконструирован и такой состав, как «присвоение себе религиозными или церковными организациями административных, судебных или иных публично-правовых функций и прав юридических лиц» (ст. 123 УК 1922 г. и ст. 125 УК 1926 г.). Данная норма лишала церковь любого вероисповедания иметь свое церковное право, церковную и судебную юрисдикцию, административную власть. Мало того, она лишала церковь и гражданско-правового статуса юридического лица и, соответственно, всех тех прав и обязанностей, какими пользовалось юридическое лицо. Если эта норма и защищала свободу совести, хоть и каким-то
УК РСФСР. Комментарий. А. Трайнин и др. С. 168.
Там же. С. 168.
