а мои пальцы сжимают горло пленника, перекрывая дыхание.
– Повеселился и хватит, – спокойно сказала я, чуть выпустив когти, чтобы охладить пыл этого воинственного придурка. – Побереги силы для постели.
За спиной прозвучал смешок Мойлы. Я наклонилась к эльфу, к самому его уху, и зашептала так, чтобы слышали лишь мы двое:
– Я не буду тебя трогать, угомонись. Не обращай внимания на то, что я говорю своим людям. Просто доверься мне. Позволь Мойле заняться твоими ранами.
– Я не дам ей ко мне прикоснуться, – прохрипел он, вцепившись в мое запястье. – Умру, но она ко мне не притронется.
– А мне? Мне ты разрешишь к себе прикоснуться? Обещаю, что не позволю себе ничего лишнего.
Эльф недоверчиво сдвинул брови, но после долгих, мучительных раздумий кивнул. С облегчением я разжала хватку на его горле.
Целительницу пришлось отпустить. Перед уходом она дала мне заживляющую мазь и рассказала, каким заклинанием воспользоваться, чтобы добиться наилучшего эффекта.
– Что ж, – посмотрела я на пленника, когда мы остались вдвоем в интимном полумраке шатра. – Без помощи Мойлы лечение будет не таким быстрым, но боль и воспаление я сниму, да и, говорят, регенерация у вашего народа ускоренная. Удивительно, что все эти царапины до сих пор не затянулись. В чем причина такого медленного восстановления? Насилие – в нем дело? Душевное состояние эльфов влияет на физические процессы?
Пленник отвернулся, красноречиво показав, что не считает нужным разговаривать с врагом.
– Ладно, молчи. Садись на стул. Надо смазать твои раны.
И снова взгляд против воли опустился ему между ног. Заметив, куда направлено мое внимание, эльф вспыхнул и поспешил прикрыться.
– Я сам в состоянии это сделать. – Кончики острых ушей горели. Яркий румянец растекался по щекам.
– Нет, увы, не в состоянии. Сама по себе мазь малоэффективна. Наносить ее нужно, одновременно читая исцеляющее заклинание, а ты воин, не маг и не лекарь, верно?
Эльф поджал губы.
– Царапины, синяки, укусы – ерунда, а вот это, – я кивнула на его пах, старательно и бережно прикрытый двумя ладонями. – Не думаю, что стоит ждать, пока само заживет. Полагаю, эта штука тебе еще пригодится. Например, когда ты захочешь завести жену и детей.
Дернувшись, эльф метнул в меня взгляд, горящий такой адской злостью, что мне показалось, будто меня ударили.
– Жену? Детей? – прошипел пленник с откровенной ненавистью в голосе. – После всего, что твои люди со мной сделали? Какая уважающая себя эльфийка выйдет за меня, опозоренного, замуж? Какой женщине будет не противно лечь со мной в постель? Я не смогу вернуться к своему народу. Мой клан меня отвергнет и будет прав. Что я за мужчина, что за воин, если позволил сотворить с собой такое? – Он до треска сжал зубы, а потом процедил с болью: – Теперь мне одна дорога – в Кипящие болота.
Что?
