фор…
– Что ти сказал? – побагровел Хачатур Каренович, обвислая кожа на скулах мелко задрожала, выдавая ярость. – Малчик сбежал?! От вас?!! За что я вам такие бабки пилачу? А?
– Да кто ж знал, что ребенок додумается со второго этажа…
– Молчат! – заорал патрон злобно. – Козлы! Всэх вигоню! Всэх! А собаки? А ограда? Или и ворота ви забили закрит?
– Собак вы велели завести в дом, взбесились они. А пацан вырыл подкоп под воротами и сбежал.
– Маленкий малчик вирил подкоп?! Нивириятно! Чем он вирил?
– А х… его знает, – развели все трое руками.
– Вон отсюда! Что это за дети пошли? Бандити какие-то! Но какой малчик! Это… это просто болшой маленкий негодяй!
Зазвонил мобильный телефон.
– Хачатур Каренович, телефон, – услужливо подсказал охранник.
– Слишу! – рявкнул тот. Выслушав, выпрямил спину, лицо его прояснилось. – Звонил Кизил, малчик домой пиришел. Поезжайте за ним. И в подвал его посадит, чтоб болше не сбежал! Подкоп он вирил! В подвал! Чтоб не вирил болше подкоп!
Первым проснулся Сашко, он-то и встретил Антошу с Раджем. Мамы не оказалось дома, что расстроило мальчика. Сашко успокоил ребенка: мол, она вышла на минуту, отвел на кухню покормить. Антон взахлеб делился впечатлениями о приключениях, хвалил Раджа, который поедал свою порцию требухи. На кухню приплелся Кизил, вдвоем они вправили ногу Антоше, перевязали, тот, конечно, разревелся от боли. Сашко похлопал его по плечу:
– Ты мужик, а ревешь, как девчонка. (Кизил подавал знаки.) Чего тебе?
– Давай выйдем.
– Ну, ты ешь тут, – сказал Сашко, – мы сейчас…
Антоше очень хотелось спать. Он слез со стула, осторожно ступая на больную ногу, вышел в коридор, мечтая поскорее добраться до кровати. Остановили его голоса из комнаты для гостей. Дверь была приоткрыта, тихий разговор долетел полностью.
– Слушай, что ты за человек? – говорил Сашко. – Это ребенок, а ты хочешь отдать его на съедение Хачику? Пусть с Лией сводит счеты, а мальчишку нельзя отдавать ему.
И вспомнил Антон, как Алекс, напившись, называл Хачика людоедом, что он «всех схавал и теперь стал единоличником». Антоша сложил в уме слова Сашко и Алекса, сделал вывод, что Хачатур Каренович хочет съесть и его! Вот почему этот дядька такой жирный.
– Ну, мы теперь у него на службе, обязаны сообщить про Антона, – убеждал Кизил. – Короче, я звоню, мне проблемы не нужны. Такой работенки мы здесь больше нигде не найдем.
Антон вернулся на кухню, сел за стол и положил голову на руки. Вошел Сашко:
– Э, парень, ты, кажется, спишь. Ну-ка, давай я тебя отнесу.
Подхватив мальчика на руки, отнес в комнату Лии.
– Где моя мама? – спросил сонно Антоша. – Когда она придет?
– Мама? И я бы хотел знать. Может, она у Каракуля?
– Что она там делает? – вышел из роли сони Антон.
