столом без архивариуса? Да, и, как его, значит, мужчин возьмите. Как же без мужчин, без мужчин, это самое… И-хи-хи! – Александра Александровна скабрезно захихикала, показывая руками неприличный жест. – Не самим же нам жарить… шашлык, шашлык.
– А Кальман? – Сверчкова снова высказалась невпопад.
Александра Александровна возмутилась:
– А с каких пор, это самое, Кальман, значит, в активе, в активе? Не заработала она еще, чтобы отдыхать.
– Так а кто же тогда будет нас фотографировать? – поддержала подругу Татьмяна Аникеевна.
– Ах, да! Ну, этого, как его, Коку и попросим. – Александра Александровна отвернулась от женщин и вполголоса добавила: – Чтоб он провалился, этот Кока.
Она, кряхтя, поднялась со стула и уже собралась было уйти, как вдруг вспомнила о чем-то важном, обернулась и спросила:
– Да, Алик Михамыч, это самое, еще не приходил?
– Нет, Александра Александровна, – ответила Татьмяна Аникеевна.
– Хорошо. Меньше народу – меньше, как его, сероводороду, – грубо пошутила Александра Александровна. – Как придет, это самое, пусть сразу ко мне, ко мне. С тем расчетом, чтобы… э… короче, сразу ко мне!
Она вышла из душной комнатенки в темный коридор и направилась к самой дальней двери с блестящей латунной табличкой, красующейся на ней вот уже с дюжину лет. На табличке было выгравировано каллиграфическим шрифтом:
«Председатель
А. А. Липа».
Глава 3
Зайдя в просторный кабинет, председатель общественного центра заслуженных пенсионеров «Курортздравсервиса» Александра Александровна Липа заняла свое рабочее место. Роста она была невысокого, поэтому ей приходилось слегка подпрыгивать, садясь в массивное офисное кресло на колесиках. Нет, можно было, конечно, отрегулировать высоту кресла под ее росточек, но тогда она лишилась бы преимущества возвышаться над собеседниками, что садились на стул по ту сторону стола. По секрету говоря, у стула и так были слегка подпилены ножки.
Откинувшись в кресле, Александра Александровна шумно выдохнула и расслабилась в мягких объятиях прохладного дерматина. В таком положении, с запрокинутой головой, открытым ртом и закрытыми глазами, она комично смотрелась на фоне стены за ее спиной. Вся стена была сплошь увешана фотографиями. И на каждой из них без исключения, будто жирным пятном, проступало круглое, масленое лицо Александры Александровны Липы, лучащееся безграничным счастьем. Вот она в зале заседаний городской администрации с сосредоточенным видом слушает выступление докладчика. Вот пытается обнять за необъятную талию председателя городской думы, но, похоже, не дотягивается даже до копчика. А вот она со всем общественным советом города сердечно чествует нового мэра со вступлением в должность.
Две фотографии, по всей вероятности, ей нравились больше остальных, поскольку они висели на самом видном
