тить воду в кровь и наслать на людей мор. Затрепетал Дзумудзи, предвидя гнев Матери. Умолял он Отца смилостивиться, но тот был непреклонен. “Не ты ли повелеваешь бурями? – сказал он сыну. – Разве не про тебя говорят люди, что не знаешь ты жалости, ибо сердце твоё – камень?”
Не посмел Дзумудзи противиться отцовской воле, но решил пойти на хитрость. Позвал он Эрешкигаль, повелительницу подземного мира. И сказал ей: “Позволь увидеть жену мою, прекрасную Шамиран”. Знал Дзумудзи, что не раз Шамиран заступалась за людей, и утихал гнев Неба, ибо сладостны речи богини любви, и ведомо ей, как смирять мужские сердца.
Выслушала его Эрешкигаль и ответила: “Нет её в моём царстве”.
Удивился Дзумудзи: “Разве не томится Шамиран под землёй в холоде и тоске? Разве дозволено ей вернуться наверх – увидеть солнечный свет, вкусить жизни?”
Сказала тогда Эрешкигаль: “Сама спустилась ко мне Шамиран, а тебе ведом закон: никто не уйдёт из царства смерти, не предложив себе замену”.
Отвёл взгляд Дзумудзи, ибо как ни любил он жену, умереть ради неё не хотел.
“Не пожелала Шамиран вечности подземной, – продолжила Эрешкигаль. – Сбежала в другой мир, к другим богам. Там ищи её, брат”.
(Далее до конца таблицы от текста сохранились только ничтожные фрагменты)
Глава 1. Неправильная
Лена
В кофейне сладко щекочет нос аромат свежих булочек. Ваниль и корица. Господи, как же есть хочется!
– Поехали со мной в Куршевель?
Я поправляю фартук официантки и наклоняюсь к столику.
– Даш, если это шутка, то не смешная. Ты заказывать будешь?
Она улыбается сначала мне, потом возникшему за стойкой Андрею. Делает большие глаза, мол, кто это?
– Владелец, – шёпотом отвечаю я.
Даша кивает, потом оглядывает пустой зал.
– Пообедай со мной, а?
– Даш…
– Пожалуйста, – она повышает голос и смотрит поверх моего плеча на Андрея. – Я её надолго не задержу, честное слово!
Андрей поджимает губы, но кивает. А потом сам приносит нам салат с кедровыми орешками, сливочный суп и курицу с апельсинами.
Я падаю в кресло рядом с Дашей и накидываюсь на еду.
– Фпафифо!
– Да я просто хотела посмотреть, сколько ты ешь, – смеётся она. – Как тебе удаётся не располнеть с таким рационом? Порции здесь огромные! В меня десерт, наверное, уже не влезет.
– Очень зря, Андрей круто печёт. – Я оглядываюсь на витрину с тортами. – Видишь меренговый рулет с киви? Ты такой нигде не попробуешь, он просто тает во рту. А вон ещё…
– Нет, правда, как? – перебивает Даша, окидывая меня внимательным взглядом. – Лен, ты что, ведьма?
– Ха-ха. Я добрая фея из твоей сказки. Между прочим, как там… э-э-э…
– Игорь? Никак. Врут карты, он герой не моего романа.
Я киваю. Даша год была безответно влюблена, но старшекурсник из Бауманки в упор не замечал девушку, увешанную ловцами снов, как новогодняя ёлка – шариками. Тогда Даша носила платья-балахоны, огромные рюкзаки и дреды. Сутулилась, не отрывала взгляд от пола, говорила тихо, потому что считала себя скучной и некрасивой.
Сейчас она улыбается, смотрит прямо, двигается плавно и щеголяет в костюме от “Шанель”. В руках у неё сумка-малютка “Боттега”, а волосы уложены мягкими волнами. Впрочем, в ушах всё равно болтаются ловцы снов – от модного московского дизайнера. Ей идёт. Настоящая красавица – какой всегда и была. Словно Золушка, нарядившаяся к балу.
– Он двух слов связать не может и вечно зовёт меня в клуб. Даже не знаю, что я в нём раньше находила? Умопомрачение какое-то.
Я снова киваю. Внешность модели, дизайнерские шмотки и самомнение, купленное на деньги папы-депутата – вот и весь Игорь. Действительно, умопомрачение.
– В Третьяковку с ним точно не сходишь, – добавляет Даша. – Я предложила пойти на выставку Врубеля, так он сказал, что ночные клубы там – отстой, а “Врубель – это от “врубаюсь”?” Говорю же, герой не моего романа… Лен, ты и правда фея. Как ты это со мной сделала? Я же думать ни о чём, кроме него, не могла.
Я загадочно улыбаюсь, хотя никакой тайны здесь нет. У меня, своего рода, бизнес: нахожу богатую серую мышку, которая мечтает о прекрасном принце. Убеждаю её, что владею страшной магией: через месяц принц падёт к её ногам. Ловкость рук и никакого мошенничества – я всего лишь открываю девушкам глаза на их же красоту. Как ты одеваешься, как двигаешься, как говоришь – всё имеет значение. Красота, конечно, в глазах смотрящего,
