она пошла позже всех и снова столкнулась с директором у выхода. Пошел дождь, и он предложил даже ее подвезти. Она отказалась, хоть на это ума хватило.
Да что же такое с ней происходит? Неужели она втрескалась в директора, как первокурсница в преподавателя? То есть совершенно не осознавая, что она делает, и не контролируя себя. И коллектив, разумеется, это заметил раньше, чем она сама, у дам глаз наметанный, взять хотя бы эту злыдню Наину. Но это значит… это значит, что директор тоже ее привечает. Ни разу не появилась у него на лице досада от встречи: вот, дескать, бегает за мной эта Русакова, проходу не дает. Напротив, он общался с ней с готовностью. Вспомнив, как его некрасивое лицо озарялось улыбкой при встрече, Маша наконец все поняла. Они давно уже симпатизируют друг другу. И не только.
В первую минуту она ужасно на себя разозлилась. Завести роман с директором фирмы! Что может быть глупее и пошлее! Во-первых, он весь на виду. Даже если они будут осторожны, все равно офисные дамы быстро все выяснят, у них в этом смысле настоящая разведка. И запросто могут сообщить его жене.
Вот это вторая причина. Он женат. Давно и, кажется, прочно. А она, Маша, не хочет быть на вторых ролях, для этого она слишком сильно увлечена этим человеком.
Осознав эту мысль, Маша едва не застонала в голос. Она собрала волю в кулак и решила немедленно все прекратить.
Но не тут-то было. Через несколько дней она поняла, что новое неожиданное чувство успело пустить в ее душе сильные корни. Ее так тянуло к этому человеку, что хотелось стонать. Хотя бы увидеть его один на один. И каких трудов стоило ей держаться строго официально, когда он сам вызвал ее в кабинет.
– Мы должны поговорить, – сказал он, – только не здесь.
– Не здесь, – одними губами ответила Маша.
Условились встретиться после работы, Маша с огромными предосторожностями села к нему в машину. Когда он оказался так близко, рядом, ее заколотила крупная дрожь. Он молча тронул машину с места, руки, лежащие на руле, тоже дрожали. Они молчали всю дорогу, пока он не привез ее в чужую квартиру.
Они набросились друг на друга еще в прихожей. Это была не только страсть, но и любовь.
Как же Маша его любила! Когда она держала в ладонях его некрасивое лицо и смотрела в его глаза, все ее существо переполняла такая нежность, что трудно было дышать.
Она переехала от матери в съемную квартиру, и теперь они могли встречаться с Константином в любое удобное время. На работе положение стабилизировалось, Маша внимательно за этим следила.
Первое время им некогда было просто разговаривать, не хотелось использовать малые крохи отпущенного им времени для пустых разговоров. По прошествии нескольких месяцев страсть не то чтобы утихла, но перешла в более прочное чувство. Хотя рассуждать или хотя бы думать о нем спокойно Маша даже в одиночестве не могла.
О себе он рассказывал скупо – о детстве – да, о родителях, но о нынешней своей семейной жизни ни слова.
