вас не будет с нами на пикнике миссис Астор.
– Вас пригласили? – Она бросила открытку на стол, надеясь, что ее фраза прозвучала не слишком грубо, но, увидев, как Вилли выгнул брови, поняла, что ей не очень удалось скрыть зависть. Хорошо хоть Ван Аллен как будто ничего не заметил.
– Пригласили, – подтвердил он. – Родители Эмили начинают оттаивать по отношению ко мне. Если повезет, меня посадят с ними за один стол. Это будет чудесно.
– Не унывай, дорогая. – Вилли наклонился и чмокнул жену в щеку. – Тебе же не нравятся морские моллюски.
Альва встала, пожалуй, излишне порывисто.
– С вашего позволения, мальчики, – она выдавила из себя улыбку, – я пойду поплаваю в море.
Взбегая по лестнице, чтобы переодеться, она услышала, как Вилли недоуменно произнес:
– Не понимаю, что на нее нашло. Она всегда говорит, что моллюсков не прожуешь.
Когда Альва поднялась в свою комнату, горничная выложила перед ней на выбор три фланелевых купальных костюма; к каждому прилагались шерстяные чулки и уличные тапочки. В шкафу висело еще более десятка купальников. А ведь было время, когда в ее гардеробе не нашлось бы и десяти платьев, не говоря уже про купальные костюмы. Альва выбрала комплект в черно-серую полоску. Она знала, что любой из них, намокнув, сразу начнет тянуть ее на дно – далеко не уплывешь. Ее это ужасно расстраивало. Мужчинам не было нужды прятать под одеждой каждый пятачок своего тела. Купальные костюмы не сковывали их движений, а она в своих купальниках в лучшем случае могла просто помочить ноги.
Альва попрощалась с Вилли и Ван Аленом и отправилась на пляж. На обсаженной деревьями улице ей повстречалась небольшая компания нарядных женщин. Оживленно беседуя, они степенно вышагивали, держа над головами зонтики. Альва им позавидовала. Обычная прогулка с подругами. Как будто так и надо. Иногда она прогуливалась с женщинами из клана Вандербильтов, слушая их болтовню о детях и родственниках, которых она в глаза не видела, о семейных преданиях, касающихся Командора. Ей поучаствовать в разговоре не предлагали, и в их обществе она чувствовала себя еще более одинокой, нежели наедине с самой собой.
На пересечении проспектов Рагглз и Бельвю она решила пойти в обход и свернула на тропинку, что вела к скалам. Наскальная тропа представляла собой более живописный маршрут. Постепенно она становилась все более извилистой, местами даже опасной, так что приходилось искать твердую опору. Но Альва, в душе по-прежнему девчонка-сорванец, которая любила рыбачить, играла в гольф и по утрам делала гимнастические упражнения с булавами, не боялась трудностей. Придерживая на голове шляпу, она грациозно переступала с камня на камень. В ушах пульсировал рокот океана, размеренный, как биение сердца. Вдалеке за поворотом виднелись скалы – массивные глыбы из черного сланца и песчаника. На одной из них Альва заметила чайку. Та расхаживала по скале с моллюском в клюве, который она роняла и роняла
