слова говорил… Как он реагировал на ту ситуацию, которая на работе там возникала… И то, что там В. Я-на… Вот это вот всё, всё вот это вот, у меня создало впечатление, что меня предали. Причем предали как-то очень круто. Круто предали.
Маленький мальчик, который любил маму и вообще ЛЮБИЛ…
<А что я хотел? С самого начала Батюшка неприкрыто давал мне понять, что меня как еврея принять не может… Я-то всегда себя русским считал. А для него я был еврей. Вот, отец Андрей из Химок дал мне понять, что я зря ему сразу открыл фамилию свою. А я сказал, зачем скрывать? Конечно же, открылось бы, и было бы еще хуже. Он с ненавистью напоминал мне о каких-то текущих еврейских праздниках… С ненавистью смотрел… Я думал – какая ерунда… Думал, развеется… Но он знал больше, чем я. Оказывается, мама моя почему-то стала похожа на еврейских женщин. И когда пришла женщина уже с еврейской кровью, несущая в себе мамин элемент, даже в гораздо большей степени – я оказался беззащитен, потому что маму мою я всегда любил и никогда ее предавать не хотел… А она это показывала уже из царства мертвых… Это уже в ней умерло. И значит, меня стали затягивать туда, в смерть… И что-то с болью во мне за эти 10 лет и умерло – что-то хорошее и ни в чем не виноватое… Наверное, эта еврейская жизнь. А для меня – тот маленький мальчик, который любил маму и вообще ЛЮБИЛ… И он мне еще это же и предсказал, когда я тогда пришел к нему в храм, в дни после запрещения, что через 10 лет будет военный переворот и война с евреями – пусть получают, что заслужили, а его сделают министром культуры… Это, оказывается, он обо мне говорил и моем сердце… И именно через 10 лет, в 2013-м году всё это и раскрылось уже полностью – эта, блин, любовь – любовь к пустоте, и очень сильная… Вот вместе с нею я и умер – ушел туда, где она есть. Но я же остался…. Наверное, это уже кто-то другой. Кто? Батюшкин сын – да, наверное, это теперь живет Батюшка во мне. Ну, я же его любил. И не предавал…>
Насколько Господь наградил, настолько и испытал
То есть я доверял, я надеялся, я рассчитывал, полагался – именно в этом, в этой точке – моей наибольшей слабости – я там доверял – и произошло предательство. Вот попробуй теперь всю жизнь заново собери по кусочкам. Восстанови. Но. Человек не может быть виноват в том, что его предали. Понимаешь, Соня? Предательство, это многие люди говорят, его очень трудно пережить. Очень трудно. Некоторые даже не переживают, некоторые даже умирают после того, как их предают… То есть мы испытали какое-то одно из самых трудных испытаний, какое вообще в этой жизни встречается. Понимаешь, иль нет? И это всё отразилось – вот всё, что происходит, – и с Настей, и с Колей, и с тобой – это вот всё вот это вот мы переживаем! Вот, насколько нас Господь наградил, из ничего, у меня же ничего не было вообще… И было действительно – неблагополучная жизнь. А появилось что? И дом, и столько детей, красивые девочки, мальчики хорошие –
