кафе сообщает, что Арина его жена, а Марьяна – дочь, и моё настроение вмиг меняется.
Кровь ударяет в виски, перед глазами встаёт красная пелена и ноздри раздуваются от гнева. В этот момент я осознаю, как в ней ошибался. Мне до жути неприятно принимать тот факт, что Ливнев – отец Арины и мой сосед – оказался прав, когда меня о ней предупреждал. Ясное дело. Никому не понравится почувствовать себя лохом.
С трудом сдерживаю ярость. Злюсь в первую очередь на себя.
А Арина действительно очень шустрая девушка – как мне и говорили. Прямо из моей постели перемахнула в постель следующего мужика. Даже больше: умудрилась выйти за него замуж и родить ребёнка.
Невольно перевожу взгляд на сидящую около меня мелочь, и вот тут-то шок меня и настигает.
Девочка хлопает ресницами, заглядывая мне в лицо, улыбается во весь практически беззубый рот, да так искренне, что хочется улыбнуться ей в ответ. Но не это самое главное. Когда вглядываюсь в лицо малышки, душу пронзает острой иглой. Мало того, что у Марьяны глаза такого же цвета, как у меня, у неё ещё и ямочка на правой щеке, а это трындец!
Не знаю, как мне удаётся не пошатнуться.
Точно такая же ямочка есть у моей бабки – материной матери. Такая же украшает и лицо моей матери. Она есть и у её сестры – моей тётки, и красуется на щеке её дочери – моей кузины…
Мне становится нечем дышать, и я хватаюсь за галстук, чтобы ослабить узел. Легчает, но совсем немного. Я продолжаю кипеть.
Я бы, может, даже и не заметил этих особых примет, если бы их наличие не было семейной притчей, которую я задолбался слышать с детства: типа у всех женщин рода Штейн есть подобная врождённая аномалия строения большой скуловой мышцы, и благодаря ей они уже много столетий разбивают мужские сердца…
Спазм как перехватил горло от догадки, так и не спешит отпускать – ещё миг, и я задохнусь. Снимаю галстук, к чертям, не думая как это может выглядеть со стороны.
Но кто бы в такой ситуации остался хладнокровным?
Аферистка Незабудкина подсунула мою дочь лоху Никите Вольцеву, выдав её за его ребёнка?
Я чувствую скрежет, когда сжимаю зубы, но стараюсь не показывать вида, и беру ладонь предательницы в свою, приветствуя, а потом сажусь за стол. Спокойно, Шип. Гнев делу не помощник. Делай вид, что ничего не понял, даже если внутри всё кипит – тебе нужна трезвая голова для принятия решений.
Да, точно. Решений. Мы же тут по делу…
Какой там, к хренам, обед?! Какие могут быть переговоры, когда я не могу отвести взгляда от маленькой, уплетающей за обе щёки булку пухлой красавицы, и почти не сомневаюсь, что она моя.
– …Мы всё понимаем, Ник, но это не та сумма, которую мы готовы вам заплатить, – доносится до меня реплика Пеха, а я продолжаю думать о своём.
Плохой я сегодня партнёру помощник. Все мысли о своём.
Что делать? Стукнуть кулаком по столу и сказать Вольцеву: отдай мне свою жену и дочь, тогда я накину
