и сейчас же растаивают белым паром.
Жарко!
– Но нет, я все-таки не могу без мечты: я в себе ношу золотистое голубое тело юной вещи, и когда я впиваю жизнь, пьет и она: – таковы поэты. Что делать?
– Быть экономными.
– Я так и делаю.
Глубока, глубока синева.
Лес полон тепла.
И хвоя повисла упоенная
И чуть звенит
от сна.
Глубока глубока хвоя.
Полна тепла,
И счастья,
И упоения,
И восторга.
Пески, досочки.
Мостки, – пески, – купальни.
Июнь, – Июнь,
Пески, птички, – верески.
И день, и день,
И июнь, и июнь
И дни, и дни, денечки звенят
Пригретые солнцем,
Стой! – Шалопай летний,
Стой, Юн Июньский,
Нет, не встану, – пусть за меня
лес золотой стоит, —
Лес золотой,
Я июньский поденщик,
У меня плечи – сила,
За плечами широкий мир,
Вкруг день да ветер —
Впереди уверенность.
У меня июнь, июнь и день.
Но, ведь, ты голубей неба, стрекоза. – Я царевна! – Небо синее. Слышен густой пчелиный звон, он пахнет медом и смолой. Небо синее. Как поет земля и дышит лес! С золотых стволов шелестят чешуйки. Точно от солнца откололись. И от жара все кругом хочет радостно расколоться, как вот эта щепка с танцующим звуком.
Стрекоза на пне, под наплывом солнца, разгибает стеклянные крылья, и по ним, блестя, льется жар.
Растянулся ничком охотник созвучий и мыслей и – жарится. Стрекоза, драгоценность, царевна покачалась над его плечами и грациозно села ему пониже спины, приняв эту часть за холмик. И блестит драгоценным рубином на его панталонах. Он и не подозревает об украшении, – да еще этот хохолок на его лбу, вдобавок. Это вместе придало ему вид одураченный и милый. Стрекоза сверкает рубином на его драных панталонах, а перед его широкими, точно впервые очарованными глазами, другая, синяя, опускается и поднимается, поднимается, качаясь на медовых летних волнах.
В груди моей сегодня так мило просит.
Душа отвечает смолистому дню.
Душа хочет великого, душа хочет избранного, глубины, безграничной сокровищницы, возможного.
Вот тут под ногами еще сухо и хвойно, внизу зелен бережок таинственной канавки, и священные зеленые урны папоротника свершают обряд… В груди у меня просит душа.
Тогда душа сосен выходит ко мне смолевым плавным волнением и говорит такие таинственные слова:
«Ты знаешь, ты – единственная!
«Узнай, – ты наша, запомни! Тебя прислали сюда Гении Вестники! – Для нас. И это мы
