пытаюсь ухватиться за что-нибудь, но пальцы не находят опору.
Все смешивается в хаотичном верчении.
– Держ-и-и-и-сь!
Истеричный вопль Матвея встряхивает меня, наконец цепляюсь за ремень, но поздно: приборная доска несется мне в лоб. От удара искры сыплются из глаз. Фары дальнего света из темноты выхватывают какие-то кучи мусора, ветки, бумажки, и это дерьмо несется в лобовое стекло.
– Н-е-е-е-т! Там…
Мерседес летит на остановку, чудом не задевает столб бампером, сминает цепочку фонариков, слышу, как они с хрустом лопаются под колесами, врезается в строительные бочки. Одна поднимается в воздух.
– А-а-а…
Я закрываюсь руками. Удар, еще один… проваливаюсь во тьму…
Прихожу в себя от резкого запаха нашатырного спирта. Отшатываюсь, стукаюсь затылком о подголовник, поднимаю веки. Сначала ничего не могу разглядеть, но туман рассеивается и сквозь мутную пелену проявляется лицо Матвея. Оно белым пятном приближается ко мне.
– Вот и хорошо. Ну, и напугала ты меня, Аришка!
Матвей притягивает меня к себе. Я всхлипываю, понимаю, что машина стоит, а мы живы и даже почти целы, и плачу уже навзрыд. Стресс выходит наружу слезами и истерикой. Любимый поглаживает меня по голове, потом целует в лоб.
– А ты? – сквозь пелену слез разглядываю его, повреждений и ран не вижу.
– Со мной все хорошо, правда, адреналин все еще шумит в ушах.
Он смешно трясет волосами, откидывает их пятерней, я тоже улыбаюсь уголками губ, хотя еще до конца не верю, что мы избежали смерти.
И тут вспоминаю…
– А человек в красном? С ним все в порядке?
Матвей смеется и ладонью очищает вспотевшее стекло.
– Это не человек, присмотрись.
Вытираю слезы: действительно, на углу стоит аптека, а возле входа колышется на ветру дутая фигура резинового зазывалы. Из-за плохой видимости его легко можно перепутать с человеком, размахивающим руками.
– Но я думала, – больше ничего не могу сказать от шока.
– Вот и я подумал.
– А девушка? – быстрый взгляд на остановку – пусто.
– Какая девушка? Где?
– Сидела на скамейке.
– Там никого не было, – Матвей опускает стекло и вглядывается сквозь струи воды.
– Но мы с чем-то столкнулись. Я помню удар.
– Это была чертова пустая бочка со стройки. Она фару разбила и трещину на лобовом стекле сделала.
– Ой! – провожу пальцем по стеклу, расстраиваюсь. – Вот достанется от мамы!
– Не бойся, я быстро его заменю.
– Правда? – трогаю лицо, на пальцах след крови. – Спасибо тебе, дорогой, – оглядываюсь на остановку. – Но ты все же проверь. Мне спокойнее будет.
– Сначала я тебе окажу помощь, – Матвей открывает аптечку.
– Нет, ты проверь, – упрямо стою на своем. – Я видела на остановке женщину.
– Тебе показалось. Ты
