вновь выдал пузан в фартуке.
– Чё-чё, через плечо да коромыслом по горбушке, чтоб не болтались колотушки, – выдала я на одном дыхании высказывание бабули-соседки, которое когда-то очень веселило меня.
– А что такое коромысло? – услышала я мужской довольно приятный голос. – И имбецил? Объясни, пожалуйста.
– О, самое время для задушевной беседы, – выдохнула я, пытаясь совладать с болью, хотела язвительно, но получилось как-то устало, перед глазами расплывались радужные круги.
Мужик вновь взялся за колесо, а я поняла, что уже не в состоянии дышать от дёргающей боли в плече. Но тот просто ослабил ремни, однако стало ещё хуже, закусив губу, я застонала. Большая тень заслонила свет, видимо, подошёл второй, тот, кто говорил со мной. Я поморгала, пытаясь избавиться от слёз, и подняла на него глаза. Очень широкий в плечах, с наполовину седыми волосами, забранными в хвост, внимательные глаза, при таком освещении непонятно какого цвета, одежда довольно богатая… Между тем мою пострадавшую руку попытались извлечь из ремней, и я со свистом втянула воздух. Мужчина стоял перед лавкой, на которой я располагалась, сложив на груди руки, и рассматривал меня со странным выражением лица.
– Я жду ответы, – сказал спокойно.
– Невероятно, вы и вправду хотите поговорить об умственной недоразвитости вашего помощника? Сейчас? – несмотря на всё я фыркнула.
– Палача, – пояснили мне.
Кажется, я открыла рот от удивления, боль чуть отпустила, и потихоньку я начала соображать.
– Чё? – вновь вставил мужик в фартуке.
– Поправь девочке плечо и можешь быть пока свободен. – Кинул на него взгляд благородный.
Тот склонился надо мной, но я отпрыгнула от него, каким-то образом оказалось, что встала так, чтобы этот благородный был между нами.
– Не прикасайся, я сама! – выдохнула, придерживая больную руку.
– Но… – Растерянно посмотрел мужик, на моего собеседника.
– Ступай, – приказал и развернулся ко мне, наверное, начальник палача. – Ты сможешь сама вправить вывих?
– Я? Ну, в теории я знаю, как… – почувствовала, как щёки заливает краска, и запнулась, опустив глаза.
На моё здоровое плечо опустилась тяжёлая рука, принуждая сесть, я не сопротивлялась. Почему-то мужчине хотелось довериться, хоть я и понимала, что это с его согласия мне выкручивали сустав. Он аккуратно положил тёплую ладонь на больное плечо, чуть погладил его.
– Хар выполнял свою работу? Зачем же было его оскорблять? – Мужчина так и не убрал руку, а я вздохнула, собираясь ответить, что просто было очень больно, но в этот момент он дёрнул мою конечность так, что в лёгких внезапно кончился воздух. Я не смогла даже закричать. – Сейчас, сейчас всё пройдёт, сустав встал на место. – Принялся ощупывать меня этот садист. – Ну что, двигать рукой сможешь?
– Чёрт, больно-то как, – сипло прошептала я, сминая здоровой рукой лацкан его камзола,
