А этот, последний, когда подбирал мне одежду… Он просто не мог отвести взгляд от… – она опустила руки вниз живота и медленно провела прямую линию снизу вверх, ощущая волнение в своем сердце. – Интересно, что с ними случилось? Я даже не могла предположить, что меня отпустят, тем более так быстро. Эх, знать бы, что произошло после того, как меня прогнал отец Лунард. Возможно, я сказала что-то не то, но что именно? Видения о печатях? Скорее всего, ведь именно после этого меня отправили со служителем. Но что же все-таки это значит? А мое имя? Они просто застыли от ужаса и не могли шевельнуться. Мариша, – она остановилась и задумалась – Мариша! Странно, ничего особенного я не чувствую, а должна ли?»
Девушка впервые вошла в Храм Гелии полтора года назад. Что-то подтолкнуло ее к этому, и она появилась у ворот Храма. Ее приняли, посчитав за юношу, да это и понятно. Длинные волосы носили многие мужчины, а балахон из плотной ткани сумел скрыть груди и придать телу более грубое очертание. Каким-то неведомым, непонятным ей образом, удалось изменить лицо, и оно приобрело очертания не очаровательной девушки, а прекрасного юноши.
Она знала, что рано или поздно, но ее раскроют. Это произошло в самый неподходящий момент, когда ее сознание прояснилось, и готово было вот-вот познать то, ради чего она здесь появилась.
С того момента прошло много времени, и судьба забросила ее в эти места. Путь не был известен даже ей самой, но девушка мало обращала на это внимание, будто совершенно не беспокоясь о том, куда придет и что будет.
Леса сменялись степями, степи – обширными полями, с густой, по пояс, травой, но того просветления, что открылось ей в Храме Гелии все не наступало. Девушка надеялась именно на него, так как по его воли (как она считала) она оказалась в Храме, а теперь шла по этой дороге, ведущей в бесконечную даль.
Ветерок наполнял легкие свежестью и дарил разнообразные запахи. Обоняние обострилось и с жадностью впитывало ароматы окружающего мира.
Мариша шла медленно, совершенно не заботясь о времени суток. Была ли это ночь, был ли это день, она практически не останавливалась. Времени для размышлений было много – весь путь, хотя она пока и не знала, куда он лежит.
Спустя только три дня, девушка вышла к главному тракту и зашагала вперед по пыльной дороге. «Развилка. Стоит ли мне возвращаться туда, с чего все началось? Нужно ли повидать семью, которую я не видела почти с самого детства? Мой путь лежит…» Она вздохнула и посмотрела вдаль. «Мой путь пока неизвестен, но совсем скоро все должно проясниться. Когда? Непонятно. Возможно совсем скоро, возможно… Все-таки странно повели себя служители Храма, а настоятель… Он вообще показался мне загадочным. Его взгляд… голос… Что происходит в это время Храме Гелии? Я этого уже никогда не узнаю». Она свернула с дороги на тропинку, поросшую мелкой травой. «Сеш. Моя старая добрая деревенька».
Мариша покинула ее, будучи ребенком. Ее семья не могла прокормить восемь человек, и она сама вызвалась на продажу в работницы
