университет в бывшем СССР. Линн Шустерман была на Украине по другим делам и посетила университет; ее очень воодушевила встреча с молодыми евреями и тронуло их желание изучать собственное наследие. В марте 1994 года, когда, через посредство Ашера Острина, Чарльз и Линн познакомились со мной и с замыслом создания отделений «Гилеля» в бывшем СССР, Линн с жаром заявила Чарльзу: «Вот она, наша возможность. Мы можем многое изменить». Убедить Чарли оказалось несложно – они с женой находились на одной волне. Они внесли очень щедрый финансовый вклад в запуск одной из программ сперва в Москве, а потом и по всему бывшему СССР. Ашер Острин сказал Чарли: «Вы крайне великодушны, еврейский народ благодарит вас. А если у нас ничего не выйдет?» На это Чарли ответил: «Я бурил сухие скважины. Какие-то оказывались пустыми, но в некоторых мы находили нефть». Он считал, что «Гилель» в бывшем СССР, может, и начнется как сухая скважина, но в итоге превратится в богатое еврейское месторождение.
В скором времени «Гилель» произвел на Чарли такое впечатление, что он укрепился в своем намерении способствовать успеху нашего проекта. В 1998 году, когда Чарльз и Линн приехали ко мне домой в Иерусалиме послушать доклады студентов из Северной Америки, которые вернулись с Украины по завершении проекта «Песах», они оба были тронуты до слез эмоциональными рассказами студентов об этой поездке.
Чарли был неколебимым противником коммунизма и возрождение еврейской жизни в СССР считал важным этапом его искоренения. В возрождении еврейской жизни он видел очередной шаг к свободе для всех россиян.
За те годы, в которые мне выпало счастье общаться и работать с Чарльзом и Линн, меня постоянно согревал и воодушевлял их безграничный «идишкайт». Сравниться с ним могли только их скромность, чуткость и деликатность. После первого знакомства с Линн и Чарли я вспомнил истории про ламед-вавников, которые узнал в детстве. Меня эти истории всегда завораживали, я никогда не уставал их читать. Существует еврейская легенда, что каждое достойное поколение благословлено рождением тридцати шести праведников, ламед-вавников, которые поддерживают существование нашего мира своим милосердием, любовью и добротой. Благодаря им Бог прощает нам все наши прегрешения и дарует нам еще один шанс на чуву. Эти тридцать шесть столь добры и безгрешны, что сами не сознают своего особого статуса. Познакомившись с Чарли и Линн Шустерманами, я понял, что это не легенда, а быль. Эти прекрасные люди – подлинные ламед-вавники, хотя сами они этого не знают. Чарли оказался очень прозорливым человеком и был уверен в успехе наших начинаний. В один из его приездов в Израиль я заехал за ним в гостиницу и отвез его в канцелярию Еврейского университета на горе Скопус, чтобы познакомить с сотрудниками «Гилеля» из бывшего СССР и показать материалы, которые мы подготовили для использования там. Чарльза искренне тронули и впечатлили наши сотрудники и программы, и он сказал мне: «У успеха много отцов, а вот неудача – сирота. Знай, Йосси, – добавил
