уборку, заполнять регистрационные карточки, давались образцы списка ежедневных мероприятий и меню для четырех приемов пищи [Рыкова 1923: 18–19; Дома отдыха 1924–1925]. В следующем десятилетии руководство домами отдыха перешло от отделов здравоохранения к профсоюзам, но медицинский компонент по-прежнему играл главную роль.
К 1927 году в СССР насчитывалось около 300 домов отдыха с 46 000 мест – примерно вдвое меньше, чем имелось в санаториях. Из них 50 (на которые приходилось 33 % всех мест) располагались в Москве и Ленинграде. Согласно закону, дома отдыха должны были напоминать небольшие санатории: спальни, столовая, комнаты для тихого отдыха (чтение, шахматы), спортплощадки, плавательный бассейн или речной пляж, ванны, душевые. Как предполагалось, отдыхающие проводили время, бродя по лесам, загорая у реки, играя в шахматы или шашки; по вечерам устраивались кинопоказы или самодеятельные представления, дававшиеся местными фольклорными коллективами [Гольдфайль, Яхнин 1928: 405–448].
Рис. 1.2. Спальня в Мальбинском доме отдыха иркутской окружной страхкассы, 1924. РГАКФД г. Красногорска, № 421898. Публикуется с разрешения архива
Описание дома отдыха профсоюза печатников (1928), однако, дает иную картину. Чтобы добраться до места назначения, отдыхающим приходилось проделывать четырехкилометровый путь от станции с багажом в руках. В библиотеке не хватало книг и газет, еда была скверной, многие предавались стародавним, привычным занятиям – ухаживанию за женщинами и пьянству. Неудивительно, писал рабочий корреспондент, что они покидали дом отдыха раньше срока. Замужние работницы редко отправлялись в дома отдыха, когда подходило время ежегодного отпуска, – им не с кем было оставить детей[17].
К началу 1930-х годов чиновники от здравоохранения начали беспокоиться – система не оправдывала себя. Дома отдыха заполнялись лишь на 85 %. Национализированные здания, в которых они помещались, срочно требовали капитального ремонта, а продовольственный кризис в стране не давал возможности обеспечить здоровое питание. Рабочие отправлялись в дома отдыха с такой неохотой, что кое-кто предлагал демонтировать систему целиком. Другие, однако, возражали: для «здоровых, но уставших» рабочих дома отдыха имели преимущества по сравнению с курортами; следовало умножать, а не сокращать их число и делать отдых более разнообразным. Многие специалисты полагали, что дома отдыха, связанные с конкретной отраслью или даже с отдельным предприятием, обладали большей привлекательностью, чем неспециализированные: отдыхающих с одинаковыми привычками и культурными запросами было легче обслуживать, а режим отдыха мог быть приспособлен к нуждам того или иного производства[18]. По этой причине некоторые государственные дома отдыха передали предприятиям – например, московскому Электрозаводу: это было поощрением со стороны Мосздравотдела, за то, что завод выполнил пятилетку в два с половиной года. Существовали специальные
Печатник. 1924.12 июля; 1928.1 сентября; ГАРФ. Ф. 5528. Оп. 4. Д. 132. Л. 88,239.
ГАРФ. Ф. 5528. Оп. 4. Д. 132. Л. 21, 12, 14, 35; Д. 131. Л. 9; Ф. 9493. Оп. 1. Д. 2 (отчет центрального комитета профсоюза угольщиков, сентябрь 1933). Л. 1–2.
