и правдоподобный свет, нежели Вероника. И, самое главное, его слова лишь подкрепили то, что сама Стелла неосознанно понимала все это время. Так что же держало ее в этих отношениях? Наверное, то же самое, что заставляло ее всю жизнь делать и говорить то, что было продиктовано законами ее мира.
И она решилась. Пора ей уже порвать сковывающие ее цепи. И она начнет с того, что расстанется с Максом. Конечно, не сейчас, пока отец не разрешил свои проблемы. Но она сделает это при первой же возможности. Придя к этому решению, она почувствовала, как ей становится легко и радостно, словно висящий на ее шее камень наконец упал. Ах, как же хорошо делать то, что хочешь, и не думать о последствиях!
Дядя внимательно смотрел на нее.
– Чему ты так улыбаешься, детка? – спросил он.
Стелла спохватилась, что перестала контролировать свое выражение лица.
– Да так, о своем. Лучше скажи мне, дядя, каково это – не быть привязанным к семье? Делать то, что хочешь? Принимать все решения самому? Не переживать, кто что скажет или как любое твое действие отразится на твоей репутации?
Дядя бросил на нее задумчивый взгляд и устремил взгляд в потолок.
– Это похоже на то, как если бы ты выбрался из духоты на свежий воздух. Мы думаем, что купаемся в лучах солнца, но на самом деле мы блуждаем в темноте. Мы стали рабами собственного превосходства. Из-за того, что у нас все есть, наши желания становятся все более непомерными. Со временем мы всем пресыщаемся. Ничего нас не удовлетворяет. Нас перестают радовать и брендовая одежда, и машины, и поездки на острова. То, что для кого-то мечта, для нас – обыденность. Большинство людей живут, чтобы воплощать свои ожидания. У нас нет ожиданий. У нас есть все, и это – наша трагедия. Единственное, о чем мы печемся, – деньги и репутация. Все остальное теряет значение. Выбраться отсюда – это обрести свободу. Вздохнуть полной грудью. Вернуть себе человеческое естество.
– Значит, ты не жалеешь, что оторвался от семьи? – спросила Стелла.
Дядя посмотрел на нее и неожиданно улыбнулся такой одновременно ироничной и мрачной улыбкой, что у Стеллы пробежали мурашки.
– Дело в том, моя дорогая, что у меня так и не хватило духу оторваться от семьи. Как видишь, куда бы я ни уехал, что бы я ни делал, я возвращаюсь, снова и снова. Я так и не нашел в себе сил полностью, махом оборвать все связи. Я живу в иллюзии свободы, но на самом деле я так же привязан к семье, как и остальные. Потому что я понимаю: нет сильнее опоры, чем родные люди. Да, наша семья – не образец. Но мы всегда будем стоять друг за друга, какие бы войны не бурлили внутри. Семья – это единственное в мире, на что можно положиться. Запомни это, Стелла. Нет ничего более прочного, чем семья.
Немного позже, когда дядя уже ушел, Стелла все еще меланхолично лежала на диване и обдумывала эти слова. Из уст ее беззаботного дяди они прозвучали чужеродно. Но, как обычно, она выкинула из головы ту часть, которая ей не нравилась, и сосредоточилась на другом. Дядя сказал, что возможность самому принимать решения
