на подоконнике котенок изогнулся дугой, вставшая дыбом шерсть сделала его похожим на ежика. А взмокший Вениамин безуспешно пытался попасть ключом в замочную скважину. Руки холодели, пот стекал по лбу, застилая жгучим одеялом глаза… Шаги приближались – вот уже над площадкой показались очертания широкополой шляпы.
Вонзив ключ в дверь, Веня дернул ручку. Большая расплывчатая тень накрыла его, пахнуло горячим, запахло сахарными петушками… Что-то капнуло на руку Вене. Тот завопил. Шмыгнув в прихожую, он с разбегу захлопнул входную дверь.
Оказавшись в относительной безопасности, тяжело дыша, Венечка опустил глаза к своему запястью – на нем блестела застывшая красная капля. Поднеся руку к губам, мальчик выдохнул:
– М-малиновое…
К истории стриптиза
У нее было одно желание…
Городская площадь гудела, гремела, улюлюкала. Десятки и сотни мужчин и женщин оделись в лучшие свои наряды, дабы пребывать на этом почти светском мероприятии. Кто-то был с собакой, кто-то держал на руках хнычущего младенца. Лица выражали нетерпение и отчасти восторг, восторг был и на физиономиях базарных торговцев-разносчиков, обалдевших от наплыва покупателей…
Все хотели видеть ее.
Она, можно сказать, сегодня была суперзвездой. Помощники палача как раз заканчивали подготовку «сцены» – помоста для предстоящей экзекуции. Двое молодых ребят умело раскладывали хворост, один из «заплечников» старательно прилаживал большой столб.
И вот ввели нашу примадонну.
Девушка понуро опустила голову, ее тонкие суставы отягощали кандалы. Цепи устроили перезвон, пока приговоренная к казни поднималась на эшафот. Зазвучала музыка, похоронный оркестр входил в этот замогильный «all inclusive». Публика завыла – дева взошла на помост и двое парней приковали ее к торчавшему столбу.
Послышались исступленные вопли: «Кончай с ней!». Сквозь путаницу нечесаных волос сверкнули глаза, девушка судорожно облизнула губы. Глашатай, откашлявшись, огласил весь список ее прегрешений. Смертница оказалась ведьмой.
Набожные зрители разом перекрестились. «Ату ее! Пускай зажигает!» Палач с чадящим факелом метнулся было к хворосту, но его остановили – власти великодушно разрешили преступнице предсмертное пожелание. Ветер подхватил мелодичный голос: женщина попросила разрешение на последний танец. Она сползла к столбу мужская часть аудитории заволновалась – мужья подошли поближе, жены схватили их за шиворот…
Упругое тело завертелось среди деревяшек, оно извивалось и тряслось. Сложно было поверить, что танцовщице что-то мешало – словно и не было железных колодок. Мужи рисковали свернуть шеи, они тянули их к помосту, точно стадо жирафов. Показалась соблазнительно-белая ножка, зрители сорвали свои басы на дикий визг. Жены сокрушенно зажали уши пальцами, младенцы запищали.
Она продолжила неистовый танец. Глашатай выронил трубу, палач до боли сжал уже потухший факел. Изгибающееся
