снимается с вершин хвойника и подлетает ближе! Он устраивается на вершине пихты, прямо над деревом с дуплом.
– У-гуууу!
Убедившись в нашем отсутствии, самка без промедления занимает своё дупло.
– Карр! Карр! Карр!
Орущие вокруг, на деревьях, вороны прекрасно знают о нахождении дупла! Но, близко к нему не суются. Они ограничиваются воплями на открыто сидящего филина и разлетаются кто куда, как только птица исчезает в дупле.
Стараясь не шумнуть, мы отходим на сотню метров в сторону. Я выбираю местечко с хорошим освещением и делаю фото мёртвого птенца, для Летописи природы заповедника.
Теперь – мы поворачиваем назад. Верхнее дупло рыбных филинов всегда было высшей точкой наших работ по Тятиной. Теперь, нам остаётся перебраться на другую сторону речки – и домой.
Весь день, ожидая увидеть медведя, я держал своё фоторужьё в “полной боевой готовности”, пристёгнутым ремешками к груди.
– Весь день крались – и ничего! – думаю я, шагая к речке, – Ну, что ж, мы не в обиде. Так, обычно и бывает. Теперь – домой! Работа сделана…
Мы уже ни от кого не скрываемся. Горланя наперебой, мы входим в бурный и глубокий перекат Тятиной. Упругие буруны воды – под самый обрез болотников! Под ногами – такие неудобные, крупные валуны!.. Здесь всегда так. Вцепившись друг в друга, чтобы не упасть, мы трудно боремся с тугим потоком, выискивая глазами место на дне, куда шагнуть очередной раз…
Всё! Противоположный берег встречает нас галечным, метровым откосом. Натужный шаг-второй вверх по крупной, сыпучей гальке и… мы так и застываем, с радостными улыбками на лицах и неоконченными воплями на языках – в пятнадцати метрах перед нами, стоя к нам передом, преспокойно пасётся медведь!!!
В следующее мгновение, мы уже падаем назад, за откос берега. Следом – обвалом гремит, брызнувшая из-под наших сапог, галька! Торопливыми движениями, я скручиваю большую железную крышку с объектива фоторужья. Рядом, вцепившись пальцами в валуны откоса и сапогами бултыхая в воде речки, лежит Игорь…
Осторожно, одним глазом, мы выглядываем из-под берега – как ни в чём ни бывало, медвежий подросток ковыряет когтём землю, перед своим носом! Он изредка поднимает свою узкую морду, чтобы осмотреться. У него – такая, уморительно длинноухая, морда!
– Это же надо же!!! – блестя шальными глазами, шепчет Игорь, – Чуть не наступили на гада, а он и не заметил?!
Я поднимаю объектив фоторужья над уровнем стола поймы и навожу резкость.
– Стук-щёлк! – я делаю первый кадр.
Медведь увлечён своими покопками.
– Стук-щёлк! Стук-щёлк! – “стреляю” я, снова и снова…
Всё! Мне хватит. С этого расстояния, других кадров – не сделать.
– Нужно подождать, – думаю я, – Может, он вообще в объектив влезет?!
Мы лежим за галечном бруствером речного берега и в упор, рассматриваем медведя. Какие бинокли?! Мы и так – слишком близко!..
