задумчиво смотрел на меня, не отвечал и не делал попыток меня отпустить. А я… нервничала все сильнее. С каждым шагом становилось еще больше не по себе. Лицо обдало жаром, почувствовала, как мои щеки краснеют, и перевела взгляд с лица боевика на его грудь. Черная ткань тренировочного костюма довольно плотно обтягивала торс Арриана, и, почему-то, мои щеки загорелись еще сильнее.
– Ректор поручил мне отнести тебя к лекарю, – невозмутимо ответил Винн, будто не замечая моего сопротивления, – тебе стоит успокоиться и перестать сопротивляться. Я все равно не отпущу тебя, поэтому смирись и просто подожди.
Гуров хвост! Да я же со стыда сгорю, пока он меня донесет!
– Я тебе опять одежду испачкаю! – нашла я весомый аргумент.
Парень хмыкнул. Его губы дрогнули в улыбке, а в глазах сверкнули золотые искры.
– Какая ты все-таки неаккуратная! – весело проговорил он.
Я опешила настолько, что даже не стала ехидничать. Видеть даже намек на улыбку на этом лице казалось столь же невероятным, как лицезреть смеющуюся статую. Воистину, статуя казалась мне более реальным вариантом.
– Ничего страшного, – тем временем продолжал веселиться огневик, – отдам в прачечную, как тот парадный мундир, что ты испачкала в прошлый раз!
Он мне даже подмигнул! Я глазам своим не поверила!
– Тогда почему ты так разозлился тогда? – тихо поинтересовалась я, уязвленная его беспечностью.
Надо же, я в тот день чуть не получила нервный срыв из-за его белого кителя! А ему смешно?
Стоило только задать этот вопрос, как все веселье тут же слетело с огневика.
– Прости, я тогда был зол не на тебя, – мрачно проговорил Арриан, – не хотел тебя напугать. Даже собирался потом найти тебя и извиниться, но все как-то не получалось. Поэтому говорю сейчас – прости меня, пожалуйста! Я не должен был грубить тебе и тем более пугать. Мне очень жаль!
От его извинений я чуть не потеряла сознание еще раз. Я смотрела на него во все глаза и не могла поверить. Просто не могла! Вспоминала тот момент нашей первой встречи и вглядывалась сейчас в эти темные, как летняя ночь, глаза, полные сожаления, и недоумевала.
– Мир? – после долгого молчания, спросил он.
Я кивнула. Сглотнула вязкий ком в горле и сказала:
– Ты меня тоже прости, я не хотела пачкать твои вещи.
Снова улыбка скользнула на красивые губы.
– Прощаю! – торжественно произнес боевик, – А ты меня?
Прикусила губу, поражаясь перемене, произошедшей с ним.
– Прощаю, – в ответ улыбнулась я.
Сама не заметила, как мы оказались в лазарете. К нам вышла лесная фея.
– Что случилось? – спросила она.
Ее голос прозвучал горным ручейком.
– Потеряла сознание на тренировке, – отрапортовал Арриан, бережно опуская меня на кровать.
– Безобразие! – нахмурилась фея, приближаясь и рассматривая меня, – Разве можно вот так мучить девушек?
