голос его уплыл, словно кто-то плавно выкрутил регулятор громкости и сделал мир безмолвным… По крайней мере гораздо более тихим, чем раньше. Потом по телу прошла волна холода, Ростик сжался. Это всегда было болезненно – тошнота, еще больший холод, иногда гасло зрение… Но каждый раз, когда он возвращался, он знал что-то такое, чего не знал прежде. И хотя ни у кого не могло быть исходной информации… это всегда оказывалось правдой.
На этот раз боль была несильной. Немыми губами, едва понимая, что орет чуть не благим матом, Ростик проговорил:
– Вдоль берега… Километров десять, осматривай излучину реки.
Потом стало легче, тошнота на этот раз так и не ударила по желудку. Хоть какое-то утешение… Внезапно он услышал голос Кима:
– Ты чего орешь-то?
Ростик вытер пот, выступивший на висках и на лбу. Потом восстановил дыхание. Откинулся в кресло.
– Ты понял?
– Понял, – кивнул Ким. – Обычный твой залет? И как у тебя это получается?
– Знал бы, как говорится, жил бы в Сочи.
Земля под ними сделала плавный поворот, вернее, они легли на новый курс, ведущий дальше к северо-западу. Берег оставался справа, со стороны Ростика, километрах в двадцати.
– Ближе к воде, – попросил он.
– Ты же сказал, реку смотреть? – переспросил Ким. – Или я чего-то не уловил?
– Смотреть реку, но со стороны залива.
Машина пошла к морю. И чего они меня так слушают, подумал Ростик.
– Слушай, Ким, почему ты меня слушаешь?
– А мне Председатель сказал, чтобы я… – Он повернул голову, весело блеснул зубами, сейчас он стал похож на того Кима, которого Ростик знал всегда.
Наверное, со временем он забудет о смерти матери и сестер… Нет, не забудет, просто переживет эту боль, сумеет с ней справиться. И станет прежним говоруном-весельчаком, от шуток которого цвели все девчонки в округе и оборачивались с улыбкой прохожие на улице.
– И ты поверил? – просил Антон сверху.
– А Рост никогда не ошибается, – ответил Ким. – Почему бы ему не верить?
– Посмотрим, – неопределенно проворчал сзади Сопелов.
– Техник, – мигом отозвался Ким, – ты сегодня уже обсудил один теоретический вопрос, можешь на второй нарваться.
Сопелов помолчал, потом спросил с запалом:
– Чего же он тогда мне еще в городе не сказал, что с собой захватывать?
– Слетаем в город и захватим, что нужно, не сахарные, – произнес Ким.
Ростик подумал, потом почти спокойно добавил:
– Сопелов, по-моему, ты дрейфишь.
Была у него такая вот возможность – видеть все насквозь еще некоторое время после этих приступов. Не всегда это получалось наверняка, но все-таки часто. Вот и сейчас, на послеэффекте, как говаривала мама, он выдал… И попал.
– Точно! Такой тебе диагноз и анамнез, Сопелов, – проворчал Антон. Потом поделился: – Это
