закидываю ногу на ногу и осматриваю кабинет. Надо же, этот мужчина почти не изменился. Вкус в дизайне и интерьере прежний.
Мельком замечаю, как Назар отпускает папку. Длинные и мощные пальцы поправляют белый ворот рубахи. И оставляют на ней красные отметины.
Стойте… Какие красные отметины?
– Дарина. Если ты думаешь…
Он останавливается, обрываясь. Взгляд замирает на моей груди.
Ничего не отвечаю. Смотрю на пальцы.
Подаюсь вперёд, вызывая непонимание у мужчины. Переворачиваю папку. Твою мать…
В чём она?
Она же в красках! В красных красках!
– У тебя рубашка грязная.
Блин…
На мгновение прикрываю глаза. Перевожу дыхание. И опускаю взгляд на белую рубашку, на которой зияет красная блямба из гуаши.
Откуда?..
Только не говорите мне, что Ариша…
Быстро поднимаю сумку. Заглядываю в неё. И рот распахивается от ужаса.
Баночка с краской открылась и всё мне засрала!
Документы. Паспорт. Ключи. Всё красное!
Ариша, солнышко, ты решила маме краски на работу дать? Чтобы не скучно было, да?
– Да блин… – со стоном выдыхаю.
Зачем-то смотрю на Назара. Я сейчас выгляжу, как клоун. Наверняка.
И чуть не смеюсь.
Ладно, здесь два клоуна.
У меня грудь заляпанная, а у него ворот и висок, за который он держался. Плюс щека.
– На себя бы посмотрели, босс, – смеюсь звонко. Он хмурится, хватает телефон и оглядывает себя в отражении.
Ладно. Хоть немного, но я всё же расплатилась за вчерашнее. Точнее, Ариша это сделала…
– Ты вредитель, – шипит. Снова хватается за ворот и делает ещё хуже. – Сука.
Фу! Матершинник!
– У меня встреча через час.
Поздравляю его! Но уверена – у него есть мини-шкаф, где висят запасные рубашки. Был у него такой. Помню, как я пряталась в нём от отца… Чтобы нас не застукали.
Тёплые воспоминания вызывают улыбку. И я встаю, осматриваюсь, находя дверь в нужную мне комнату. Там наверняка душевая, туалет.
– Жаль, – наигранно соболезную. – Я воспользуюсь уборной?
– Решила накраситься перед смертью? – чуть не рычит.
Я уже накрашена вообще-то… И умирать не собираюсь. Мне ещё мелкую отчитывать, чтобы свои игрушки в мою сумку больше не пихала.
Не отвечаю на его слова. Не будь передо мной Назар – я бы покинула кабинет. Но нет. Нахожу уборную, закрываюсь на щеколду. Не могу я ходить в грязной рубашке. Хотя… Если снять её и надеть на голое тело пиджак…
Бр…
Под кондиционером будет холодно.
Избавляюсь от одежды. Остаюсь в обычном тканевом лифчике. Чувствую себя в безопасности, зная, что Назар не войдёт. На щеколду же закрылась!
И роюсь в грязной сумке.
Бляха муха…
Достаю
