его.
– Могут, Роз, и отменили. Они ссылаются на долгосрочные последствия пандемии и необходимость сокращений. Сожалею. Они воспринимают наш продукт как ориентированный на роскошь, а сейчас такое время, когда домохозяйства ужимаются в своих расходах.
Судя по голосу, Пьер Бенет, руководитель производства, держался невозмутимо, однако Розалинда понимала, что у него было несколько часов для того, чтобы переварить новость, которая могла запросто обрушить весь бизнес.
– Ты напомнил им о том, что они подписали договор уже после начала пандемии?
– Напомнил, но они снимают с нас все обязательства: мы не обязаны возвращать им авансовый платеж.
Это было слабым утешением по сравнению с полной стоимостью контракта и тем более с прибылью, которую могли бы принести продажи ее модного бренда в одном из главных универмагов Австралии.
– Значит, мы ничего не можем сделать? – с горечью спросила она.
– Ничего, кроме как надеяться, что твои контракты в Нью-Йорке принесут нам достаточно средств, чтобы остаться на плаву. Кстати, а как дела в Нью-Йорке?
– Вообще-то я пока не в Нью-Йорке.
– Да? Какие-то проблемы?
– Нет, просто… я подумала заглянуть к Дрейку.
– К Дрейку Родесу? К тому самому Дрейку?
Пьер знал подробности ее короткого и страстного романа с техасским миллиардером, на полгода приехавшим в Сидней. Он также знал, что она бросила Дрейка, когда тот ясно дал ей понять, что не собирается связывать себя узами брака. Розалинда, желавшая большего, пусть и с неохотой, но разорвала их отношения, воспользовавшись тем, что Дрейку пришлось лететь домой в Техас, в Ройял, когда заболела его сестра.
Сейчас, по прошествии времени, Розалинда решила дать им обоим еще один шанс и поэтому оказалась в Ройяле, в гостинице «Беллеми», а не в Нью-Йорке. Да, она поступила импульсивно, особенно когда ее бизнес балансировал на острие ножа, но ей необходимо было увидеться с Дрейком. Она не могла простить себя за то, что бросила его, и хотела убедиться в том, что тогда приняла правильное решение.
К тому же ей плохо верилось в то, что Дрейк отказался от наполненного деловой активностью и развлечениями Сиднея и поселился в этом маленьком, таком провинциальном городке. Розалинда знала, что до приезда в Сидней он жил в Нью-Йорке, и не понимала, почему он не вернулся в свой родной город.
– Да, к тому самому Дрейку, – ответила Розалинда.
– Роз, ты уверена? Ты сильно переживала из-за вашего разрыва. Сейчас тебе меньше всего нужна эмоциональная встряска.
– Со мной все будет хорошо, – уверенно ответила она. – Я не могу избавиться от ощущения, что тогда слишком сильно надавила на него, вынуждая жениться. Вероятно, это было ошибкой – нужно было всего-то чуть-чуть подождать. Если у меня ничего не получится, я сразу полечу в Нью-Йорк, но я обязательно должна все выяснить. Я не могу жить с этими «а что, если».
Управляющий производством тяжело вздохнул:
– Береги себя. И дай мне знать, как идут дела, ладно?
– Ладно. А ты отправь мне отчет о наших потерях. Похоже, нам придется применить креативный подход, чтобы продать весь этот объем. Поручи кому-нибудь прошерстить основные магазины в Австралии и Новой Зеландии, хорошо?
После разговора Розалиндой овладело раздражение. Этот контракт должен был стать прорывом в ее бизнесе! Он значил для нее все! Да, она американка по рождению, но полжизни прожила в Австралии и с детства мечтала захватить штурмом австралийский рынок одежды для отдыха.
Розалинда посмотрела на отделанные бриллиантами часы от «Картье» на запястье – подарок Дрейка на ее день рождения. Она очень надеялась, что сегодня они принесут ей удачу – ведь она планировала вернуть Дрейка себе.
Пора было готовиться к гала-приему в «Техасском клубе скотоводов». Ей повезло в последний момент купить билет. Она знала, что Дрейк обязательно будет там, поэтому решила надеть сногсшибательное алое платье. Горничная гостиницы уже отпарила его, и сейчас оно висело в спальне.
Розалинда занялась собой: она довольно долго втирала в тело лосьон с тонким ароматом, затем наносила макияж, выделяя красивые скулы и большие голубые глаза. Светлые волосы она решила оставить распущенными, предварительно завив их для большего объема и слегка сбрызнув лаком.
Глубокий V-образный вырез не предполагал ношение бюстгальтера, и Розалинда ощутила приятный трепет, когда ткань скользнула по соскам. Подол платья облегал ее бедра, при ходьбе разрез слева раскрывался, обнажая стройную длинную ногу.
Надев легкие серебристые туфли на высоких каблуках, Розалинда оглядела себя в большом, от пола до потолка, зеркале на стене. Да, кивнула она своему отражению,
