Порто-Франко встречал меня хорошим таким укрепленным гаишным пунктом. Как в Ташкенте на новой сырдарьинской дороге после терактов девяносто восьмого года. Небольшой зигзаг из бетонных блоков, такой, чтобы не мешать машине спокойно проехать в город, но не позволить ей прорваться на скорости. Американский БТР возле блоков, старый танк возле наблюдательной башни.
И красная «тойота» возле танка. А возле патрульных стройная девичья фигурка. Уже без плейт-карриера и без винтовки с пистолетом.
Когда я остановил машину возле патрульных и опечатал оружейные сумки, ко мне, радостно улыбаясь, подошла Элис.
И с ходу врезала мне пощечину!
– За что? – в совершенно искреннем недоумении вскрикнул я, держась за щеку. Хорошо хоть, что не по выдернутому зубу пришлось.
– За тот щипок! У тебя пальцы как пассатижи, у меня половина попы синяя! А что это? – Элис подошла к обрызганному мозгами и кровью боку «кукурузера», покрытому толстым слоем пыли, посмотрела на пробоины в «Егере», побледнела и потеряла сознание.
Я едва успел ее подхватить.
С девушкой на руках подошел к поспешно освобожденной патрульными скамейке в тени под навесом, положил на нее Элис.
Из блока выскочил человек в камуфляже, но с большой сумкой, украшенной красным крестом. Решительно отодвинув меня от девушки, сломал ампулу, намочил ватку и поводил под носом у Элис. Та чихнула и открыла глаза.
До меня донесся резкий запах нашатырного спирта.
Элис попыталась встать, но доктор или фельдшер придержал ее за плечи и по-английски попросил пока не двигаться.
Я присел на корточки возле девушки.
– Ну что, драчунья? Ты чего людей пугаешь?
– Вова, это то, что я думаю? – Ух ты, какие огромные у нее глазищи!
– Я не экстрасенс, что думает девушка, не знаю, могу только догадываться. То, что тебя так обеспокоило, я сейчас вымою, тут у них мойка неподалеку. А ты пока отдыхай, – улыбнувшись Элис (супермен фигов, как пошло!), я пошел к машинам. Перецепил прицеп на RAV 4, отогнал свою сцепку метров на двадцать в сторону и с помощью мощной струи из толстого шланга, щетки и моющей жидкости отмыл от пыли, мозгов и крови «тойоту», частично вымыл от солярки кузов «Егеря», смыл пыль с кабины и тента. Посмотрел на чистые машины, усмехнулся про себя. Душу переполняли лихость и чувство гордости. Возможно, законное.
Когда я, мокрый, но довольный, подошел к девушке, она уже сидела и пила кофе из бумажного стаканчика.
– Володя, ты убил тех? Ну бандитов? Да? И тебя за это не арестовали? – Вопросы посыпались как из рога изобилия.
– Да. Они первые начали стрелять, если для тебя это важно. Но я их перехитрил, да и стреляю не так чтобы шикарно, но неплохо. Ты же патрульных мне на помощь отправила? – Девушка согласно кивнула. – Вот они прибыли, все оформили (если это так можно назвать), отдали мне трофеи и отправили сюда. А сами дальше поехали. Ты как, нормально себя чувствуешь? А то садись
