кому кулак под нос суешь!? – закричал Тенгиз и закрутил головой, но Бэла рядом не было, и лысый, отойдя на шаг, наставил на меня автомат и стал клацать предохранителем. – Пристрелю, вошь облезлая!
Не стоит воспроизводить всю ругань, которой я удостоился – гнев Тенгиза не слишком меня взволновал. Моего терпения хватило бы еще надолго, если бы не Лариса. Увидев, что я позволил себе фамильярность по отношению к вооруженному террористу и после этого безнаказанно занял место на лавочке вагона, она не преминула съязвить:
– Должна вам заметить, уважаемый спасатель, что вы переигрываете.
– Что вы имеете ввиду? – сквозь зубы спросил я, не поднимая головы.
– А то, что любого из нас, сделай мы нечто подобное, пристрелили бы сразу, в одно мгновение.
– Не делайте скоропалительных выводов, – неожиданно подключился к разговору и стал жить нашими проблемами высокий мужчина в комбезе. – Нас очень даже могут скоро расстрелять.
– Нас! – сделала ударение Лариса. – Но не этого…
И она повела головой в мою сторону. Я не выдержал:
– Мало того, что у вас красивые колготки, – сказал я равнодушным голосом, – так вы к тому же еще и умная.
– Эд! – вскинуло светлые глазки инфантильное создание и спросило бесцветным тоном: – Ты в самом деле считаешь, что нас очень могут расстрелять?
Она помахивала рукой и дула на пальчики, чтобы лак быстрее высох.
– Вы знаете эти места? – вполголоса спросил меня Дима. Мягкая и объемная, как воздушный шарик, Ирэн склонила голову в нашу сторону. Она искала середнину – ту невидимую точку, откуда можно было бы услышать разговор Эда с любовницей и мой ответ на вопрос Димы.
– Выше – станция "Мир", – ответил я.
– А еще выше?
– Ледовая база.
– А еще?
– Вы думаете, нас погонят так высоко?
Дима пожал плечами.
– От них, – он скользнул взглядом по фигуре Тенгиза, стоящего на платформе, – можно ожидать всего… А ледовая база – это что? Переночевать, поесть можно?
Любовница Эда, услышав слово "поесть", постучала по спине своего спонсора ладонью.
– Ты слышал? На какой-то ледовой базе можно поесть! Я умираю с голода! Я съела бы сейчас килограмм жаренных окорочков, сковородку картошки на сале и большую банку йогурта.
– Для кого йогурт с картошкой – предел мечтаний, а для кого – туалет, – вслух подумала Лариса и закинула ногу за ногу.
– Маша! – покачал головой Эд, стараясь разговор о еде перевести в шутку. – Довожу до твоего сведения, что тингас, небольшой приамазонский крокодил, модет прожить без еды и питья три месяца.
– Я не крокодил! – пискнула Маша.
– А позвонить с ледовой базы можно? – спросил меня Эд.
Я отрицательно покачал головой.
– База! – фыркнул
