хотите выпить? – уточнила она.
– Нет, я хочу прихватить бутылку с собой.
– В морозильнике осталась водка, которую вы… приготовили для своего гостя, – ответила Зинаида, опустив глаза.
Чтобы водка не успела нагреться, я завернул ее в мятую газету и положил в полиэтиленовый пакет, который надул, как воздушный шарик, и завязал бечевкой. По пути на спасательную станцию я зашел в центральный универмаг, затем в магазин "Оптика", в "Подарочный", и только в салоне "Кодак" нашел портативную складывающуюся подзорную трубу с двадцатикратной оптикой.
Лома я нашел на пляже под вышкой. Он шпатлевал днище старой лодки белым зловонным клеем, поставив на нее загорелое едва ли не до черноты мосластое колено. Свободные плавки в коричневую полоску с порванными завязками и торчащими нитками, сливались по тону с загорелой кожей спасателя, отчего Лом напоминал голого туземца. Узкая спина, поделенная пунктиром выпирающих позвонков, шелушилась, и под лопатками проявились розовые ожоги.
– Завтра я привезу тебе крем от загара, – сказал я, подходя к спасателю. – Надо беречь кожу, а то сползет чулком.
Лом выпрямился, не сразу узнал меня и улыбнулся, показывая желтые прокуренные зубы.
– Рад видеть, рад видеть, – говорил он, не зная, куда положить шпатель и какую руку не стыдно протянуть мне. – Ну как? Разыскали кого-нибудь?
– Парня разыскал, – ответил я, протягивая Лому холодный сверток. – А вот девушку еще нет. Но я знаю, где ее можно найти.
– Правда? – безрадостно воскликнул Лом, неуверенно принимая сверток и ощупывая ее. – А что это? Бутылка, что ли?
– Опохмелиться хочешь?
Спасатель опустил сверток на лодку и в сердцах развел руками.
– Ну вы, прям, как отец родной! Бес меня попутал вчера все допить. А потом еще с Серегой на пиво пошли. Голова как глиняный горшок – на черепки крошится.
– Тогда нести стаканчики по-быстрому. И замену себе найди на пару часов. В порт поедем.
– Стаканчики? – оживился спасатель. День для него начался. – Серега!! – закричал он, подняв лицо и глядя на вышку. – А ну давай стаканы, огурцы и помидоры сюда!
Банку со шпатлевкой он с ненавистью откинул ногой, тотчас расстелил смятую газету на днище и водрузил бутылку.
– Сейчас все сделаем, – говорил он, нетерпеливо разглаживая ладонями газету и глядя то на бутылку, то на вышку. – Замены никакой не надо, сегодня купаться никто не станет, вода – девять градусов, руку не сунешь… И бутылка ледяная, елки-моталки! "Гетьман". Надо ж! Я такую и не пробовал ни разу… Серега, леший тебя задери! Где ты там застрял?!
Серега в самом деле застрял. Дверь на вышке распахнулась, и я увидел низкорослого человечка в темных брюках и серой "водолазке", который в ладонях нес стаканы и овощи, придерживая их подбородком, и из-за своей скрюченной позы никак не мог перешагнуть через высокий порог с таким расчетом,
