не было ее.
Розовый пузырь с сухим щелчком лопнул и пластырем залепил "следовательше" вытянутые в усмешке губы. Весь мой красивый и ладно сколоченный сценарий рассыпался на глазах. Не припомню, когда я еще попадал в более глупое положение.
– Может быть, ты боишься сказать правду? – с отчаянием спросил я.
– Да ничего я не боюсь! – вспылил парень. – Если б приходила к нам, я бы так и сказал. Но ее вчера не было. И вообще, женщины мотоциклы не брали. Они больше на банане, а за руль не садятся.
Мне стыдно было поднять глаза и посмотреть на "следовательшу". Идиот! – мысленно ругал я себя. Самоуверенный болван! Потому-то она и была спокойна, что знала: на этом пункте проката ее никто не видел. Ни на этом, ни на каком либо другом. Потому что на Нефедова наехала не она. И все-таки за ней что-то есть! Внезапный, неконтролируемый порыв, когда она кинулась от меня сломя голову, выдал ее.
– Хорошо, – произнес я. – Спасибо. Больше ничего не надо.
Это ужасно – начинать работу с нуля, когда, казалось бы, остается последний штрих и пора готовить красную ленту и ножницы для церемонии открытия. Я шел и чувствовал спиной насмешливый взгляд "следовательши". А у нее, оказывается, есть веские основания для оптимизма, думал я, а эта подавляющая все вокруг самоуверенность держится на надежной опоре.
Я подошел к машине и обернулся только тогда, когда открыл дверь. "Следовательша" шла за мной, причем достаточно быстро, что могло говорить о ее желании догнать меня. Когда она приблизилась, мне очень захотелось сделать какое-нибудь пустое заявление, вроде: "Все равно я выведу тебя на чистую воду" или "Рано радуешься", но она меня опередила.
– Думал, что все так просто? – сказала она. – Раз, два и ведро помоев на голову? Хочешь добрый совет?
– Если сможешь дать добрый, – согласился я.
– Не дергайся. Все равно ничего не добьешься.
Однако, симптомы чрезмерного самомнения налицо! Я не сдержался, подошел к ней вплотную, пригнул голову, чтобы она видела мои глаза перед собой, и выразительно сказал:
– Вполне может быть. Охотно верю, что мне не удастся добиться того, что ты имеешь ввиду. Но убить тебя я смогу наверняка. Хоть и без удовольствия, с отвращением, но этим поступком я буду гордиться всю оставшуюся жизнь.
Я увидел на ее лице то, что хотел. Она уже не усмехалась. Веки дрогнули, в глазах затаился страх.
– Что ж, – произнесла она. – Попробуй. Только не надорвись.
Мне не хотелось поворачиваться к ней спиной. Я думал, что "следовательша" после своей откровенной угрозы первой повернется и уйдет, но она продолжала стоять, как соляной столб, и смотреть мне в глаза.
Странно: мне нечего было ей сказать. Интуиция не просто подсказывала, она своим воплем заткнула рты здравому разуму, логике и фантазии, убеждая меня в том, что я стою перед убийцей Нефедова. Но меня охватило какое-то странное оцепенение. Глядя в милое личико девушки, я поймал себя на идиотской мысли, что хочу ее поцеловать.
Потом
